Тема, указанная в заголовке данного исследования, слишком обширна, чтобы сколько-нибудь полно рассмотреть её в рамках данной работы. Вместо этого автор предлагает читателю лишь первое приближение, общие наброски и впечатления от прочитанных мифов.

Выбор наиболее значимых мифов для анализа. Невозможно обозреть необозримое, почти у каждого народа есть своя мифология, поэтому приходилось отсеивать множество мифов и выделять среди них некоторые, пользуясь скорее интуицией, чем разработанной системой критериев.

Поиск исходных текстов мифов. Несмотря на всеобщую распространённость мировой компьютерной Сети, отыскать исходные тексты было весьма не простой задачей. Большинство сайтов предлагает мифы в современном пересказе, не предоставляя возможности изучить оригинальные документы. Наличие исходных текстов является важным, поскольку различные современные пересказы и интерпретации могут коренным образом исказить суть мифа, привнеся в него современные идеи, чувства и настроения. Конечно, перевод текстов с оригинальных языков также не может обходиться без искажений, но это необходимая цена для составления работы, не специализированной на конкретной культуре.

Интерпретация мифов при отсутствии достаточного знания контекста. Помимо языка оригинала автор довольно слабо знаком с культурно-историческим контекстом, в котором возникли те или иные произведения. Это, конечно, сильно затрудняет адекватное понимание текстов, однако не лишает смысла их сравнительный анализ. В результате автору удалось выявить общие закономерности и провести простой анализ накопленных данных, приведя всё многообразие мифов к единому знаменателю.

Одна из целей данной работы - помочь читателю окунуться в атмосферу мифов разных религий и культур, почувствовать величие и силу, заключенные в древних словах, по возможности не отвлекая читателя вставками и комментариями, которые автор старался делать максимально лаконичными.

Введение

Одна из интереснейших проблем, над которой испокон веков размышляет человечество - это проблема происхождения мира. К этой проблеме можно подойти с разных сторон. Можно исследовать законы природы, современное состояние мира и попытаться экстраполировать полученные результаты максимально глубоко в прошлое. Это естественно-научный подход. Его ограниченность в том, что он безосновательно предполагает, что мир произошёл естественным путём и не учитывает сверхъестественные причины, которые могли участвовать в этом процессе. Прямому наблюдению и воспроизведению возникновение мира недоступно, поэтому научные методы в данном случае мало применимы. К тому же, если естественное порождает естественное, где тогда начало самого первого естественного?

С другой стороны, можно исследовать мир культуры и попробовать выяснить, какие сведения о начале всего к нам пришли из глубины веков от наших далёких предков? Этот подход предполагает, что мир произошёл сверхъестественным способом, и это сверхъестественное было приоткрыто первым людям. Если же не делать такого предположения, задача изучения культурного наследия не становится менее интересной, а лишь смещает акцент с исследования вопроса объективного возникновения мира на исследование человеческого восприятия этого события.

Сведения о начале мира можно обнаружить, изучая древние культуры и религии, причём чем они древнее и традиционнее, тем лучше. Важно также, когда зародилась письменность и когда были зафиксированы первые мифы.

Перед началом исследования стоит немного пояснить роль мифа в жизни человека. Можно относиться к мифу как к простому элементу культурного наследия определённого народа, наряду со сказками, легендами, былинами, песнями и другими сочинениями и произведениями. Однако роль мифа гораздо важнее, чем роль простой сказки. Можно сказать, что миф формировал онтологические представления об окружающем мире и всём, что его наполняет, включая человека. Миф отвечает на вопрос: "что это?", объясняя природу вещей через их происхождение. Если мы знаем историю чего-либо с самого начала, то можно сказать, что мы по-настоящему знаем это. Таким образом, в этих незамысловатых историях содержится самая суть вещей, объясняющая их место и цель во вселенной. Миф не имеет себе целью объяснить всё во всех подробностях, он лишь указывает наиболее существенные черты самых важных вещей, делая это в форме, понятной и доступной для народа.

Стоит оговориться, что мифы есть не только у древних народов. Ни один современный народ, нация, культура или религия не могут обходиться без собственной мифологии. В основном она строится, основываясь на мифах более древних народов, однако порой изобретается и новая, как, например, в новое время был изобретён миф о естественном, эволюционном происхождении человека. Этот миф, безусловно, весьма значительно влияет на человека, формируя его мировоззрение соответствующим образом, определяя суть вещей и место человека во вселенной. Однако, чтобы не погрязнуть в политике, экономике и прочих явлениях общества, формирующих современную мифологию, мы не будем останавливаться на ней, но постараемся заглянуть в истоки, как всё было на заре человечества. Таким образом, изучая мифы древних народов, мы заглядываем в основу их мировоззрения. Мы остановились на наиболее фундаментальной части мифов - на возникновении мира. Таким образом, рассмотрев некоторые древние мифы по возможности всех крупных человеческих религий и культур, у нас появляется возможность прикоснуться к тайне самого бытия, как её воспринимают человеческие существа с начала всей истории. Вопрос: "насколько эта тайна соотносится с объективными законами бытия?" - мы оставим за рамками данной работы, сосредоточив своё внимание на восприятии бытия человеком. Это, как минимум, позволит сделать нам ещё один небольшой шаг в познании самих себя и даст почву для размышлений о собственной мифологии.

Китай

Несколько слов о Буддизме

Основными религиями древнего Китая являются пришедший из Индии буддизм, а также даосизм и конфуцианство, которое не касалось метафизики, концентрируя своё внимание на этике и политике, тем самым оставляя пространство для легенд более мистическим и менее рациональным буддизму и даосизму.

Буддизм не раскрывает тайны начала вселенной, указывая на круговорот мира и его обитателей в колесе сансары. В одной из буддийских сутр говорится:

Представьте, монахи, огромную цельную скалу одну милю длиной, одну милю шириной и одну милю высотой, без единого скола и трещины. И в конце каждого столетия приходил бы человек и тёр бы её шёлковой тканью. И тогда эта огромная скала стёрлась бы, исчезла бы быстрее, чем длится один цикл вселенной [кальпа]. И много таких циклов вселенной прошло - больше сотни, больше тысячи, больше сотен тысяч. И почему? Непостижима, монахи, эта сансара, нет возможности найти первый момент существования живых существ, ослеплённых невежеством и скованных желанием, что спешат и торопятся в этом кругу перерождений.

Однако первым существом, появляющимся во вселенной, становится бог Брахма, считающийся творцом мира в индуизме, который мы рассмотрим ниже.

Миф об инь и ян

Миф о происхождении мира можно найти в китайском философском трактате «Хуайнань-цзы» (2 в. до н. э.), который представляет собой сплетение даосских, конфуцианских и легистских концепций. Основная задача трактата, сформулированная в гл. 21, - «исследование принципов Неба и Земли, восприятие дел, происходящих между людьми, восполнение Пути-дао предков-государей и [прежних] правителей».

Приведём текст трактата с сокращениями:

Было начало. Было предначало этого начала. Было доначало этого предначала начала. Было бытие, было небытие. Было предначало бытия и небытия. Было доначало этого предначала бытия и небытия.

Так называемое начало. Всеобщее затаенное возбуждение еще не прорвалось. Как обещание почки, как отрастающие после порубки ростки. Еще нет каких-либо форм и границ. Только шорох абсолютного небытия. Все полно желанием жизни, но еще не определились роды вещей.

Было предначало начала. Небесный эфир начал опускаться, земной эфир стал подниматься. Инь и ян соединились. Переплетаясь, поплыли, клубясь, в космическом пространстве. Окутанные благом, тая внутри гармонию. Свиваясь и сплетаясь, стремясь прийти в соприкосновение с вещами, но так и не осуществив предвестия.

Было доначало предначала начала. Небо затаило свой гармонический [эфир], и он еще не опустился.

Земля хранила [свой] эфир, и он еще не поднялся. Пустота, небытие, тишина, безмолвие. Молчащее занебесье, небытие, похожее на сон. Эфир плыл, составляя великое единство с тьмою.

Было бытие. Тьма вещей во множестве пустила корневища и корни, образовались ветви и листья, зеленый лук и подземные грибы. Сочная трава ярко заблестела, насекомые встрепенулись, черви зашевелились, все задвигалось и задышало. И это уже можно было подержать в руке и измерить.

Было небытие. Смотришь - не видишь его формы; слушаешь - не слышишь его голоса; трогаешь -- не можешь его схватить; смотришь вдаль - не видишь его предела. Свободно течет и переливается, как в плавильном котле. Бескрайне, безбрежно. Нельзя ни измерить его, ни рассчитать. Все слито в Свете.

Было предначало бытия и небытия. Оно обнимает небо и землю. Формует тьму вещей, составляет великое единство с тьмой хаоса . Никакая глубина или ширина не могут выйти за его пределы. Рассеченная осенняя паутинка, раздвоенность не могут служить ему нутром. Не имеющее стен пространство, в нем рождается корень бытия и небытия.

Было доначало предначала бытия и небытия. Небо и земля еще не разделились. Инь и ян еще не отделились. Четыре сезона еще не расчленились. Тьма вещей еще не родилась. Оно ровно и покойно, как морская пучина. Оно чисто и прозрачно, как безмолвие. Не видно его очертаний. Свет решил вступить в это небытие и отступил, растерявшись. И сказал: "Я могу быть и не быть, но не могу абсолютно не быть. Когда оно становится абсолютным небытием, то достигает такой тонкости, что ему невозможно следовать!..."

Цитируется по изданию "ДАО ДЭ ЦЗИН. Книга пути и благодати", перевод - Л. Померанцевой, М., 2001

Анализ

Начальное состояние описывается как некий потенциальный эфир, хаос, законы бытия и небытия, из которых сами собой происходят новые явления. С другой стороны чувствуется одухотворённость, осмысленность стихий, которые как будто сознательно формируют новую вселенную. Изначально ощущается некий дуализм земного и небесного, их эфиров, а также инь и ян. Их соединение и разделение, кажется, и приводит мир в движение.

Миф о Пань-гу

Другое описание космогонии можно найти в «Хронологических записях о трёх и пяти правителях» («Сань у ли цзи») Сюй Чжэна (3 в. н. э.), где говорится следующее:

Вначале Вселенная была подобна яйцу. В этом яйце зародился сам собой Пань-гу. Долгое время спал Пань-гу непробудным сном. А проснувшись, увидел вокруг себя тьму, и это его опечалило.

Тогда разломал Пань-гу скорлупу яйца и вышел наружу. Все, что было в яйце светлого и чистого, поднялось наверх и стало небом, а все тяжелое и грубое опустилось вниз и стало землей.

Крепко уперся Пань-гу ногами в землю, а руками - в небо, чтобы не смешались они вновь в первобытный хаос .

Прошло восемнадцать тысяч лет. С каждым днем поднималось небо выше и выше, земля становилась прочнее и больше, а Пань-гу рос, продолжая удерживать небо на вытянутых руках.

Наконец, небо стало таким высоким, а земля такой прочной, что они уже не могли слиться воедино. Тогда Пань-гу опустил руки, лег на землю - и умер.

Цитируется по книге Татьяны Муравьёвой "100 Великих мифов и легенд".

Анализ

В этом варианте божественный первопредок тоже происходит сам собой, без активных внешних причин. Начальное состояние вновь названо хаосом, а Пань-гу уже сознательно создаёт из хаоса космос, во-первых разделяя части яйца, а во-вторых, сам служа материалом для нового мира. Таким образом первоначальный хаос порождает разум, который порождает всё остальное.

Индия

Основными религиями Индийского субконтинента можно считать Буддизм и Индуизм. О Буддизме несколько слов уже было сказано выше.

Миф 1

Приведём индуистский миф о сотворении мира:

Тогда не было ни несуществования, ни существования; не было ни царства пространства, ни неба, что лежит за его пределами. Что пришло в движение? Где? По чьему повелению? Были ли бездонно глубокие воды? Тогда не было ни смерти, ни бессмертия. Не было признаков ночи и дня. Лишь Единый дышал, не поднимая ветра, по собственному своему побуждению. Кроме этого, не было ничего.

В начале тьма была скрыта во тьме; и все это было водою без границ. Жизненная сила была покрыта пустотой, и Единый взволновал ее силою жара. И пришло к Единому желание; и это было первое семя разума. Мудрые поэты ищут в своих сердцах узы существования в несуществовании.

Был ли тогда низ? Был ли тогда верх? Тогда были сеятели; тогда были силы. Тогда было побуждение снизу; тогда было возвещение сверху. Кто знает, как было в действительности? Кто заявит об этом здесь? Когда это началось? Когда произошло творение? Боги пришли после, когда Вселенная была создана. Так кто же знает, когда она поднялась из вод? Когда началось творение - быть может, оно само сотворило себя, а быть может, и нет - тот, кто смотрит на нее сверху вниз, тот, кто на высочайшем из небес, только он это знает - а быть может, не знает и он.

Вначале не было ничего, кроме Великого Я, Брахмана. Иными словами, существовал лишь Брахман. И когда люди приносят жертвы тому или иному богу или богине, в действительности они поклоняются только Брахману. Ведь он стоит за всеми вещами в этом мире.

Итак, Брахман огляделся по сторонам и никого не увидел. И он почувствовал страх. Чего он испугался? Ведь ничего, кроме него, не было! Брахман был совершенно одинок, а чтобы бояться, надо, чтобы было чего бояться. Но Брахман был одинок. И в наши дни встречаются одинокие люди, чей единственный спутник - страх, даже если им некого бояться.

Тогда Брахман принял форму Брахмы, Творца. Брахма не обрадовался: чему можно радоваться в одиночестве?

Брахма много, много раз создавал мир вновь и вновь. Никто не знает, сколько миров существовало до нашего и сколько будет после него. Четыре эры, или юги, составляют вместе одну кальпу (эон). В конце каждой кальпы мир разрушается и возвращается в состояние водного хаоса .

Когда Брахма медитировал, из его ума начали возникать существа. Он принял тело, созданное из тьмы, и из его заднего прохода вышли ветры - так родились демоны. Затем Брахма отверг это тело из тьмы, и отвергнутое тело стало ночью.

Затем он принял новое тело, созданное по большей части из добра и света. Из его уст вышли сияющие боги - дэвы. Он отбросил и это тело, которое стало днем. И сейчас люди посещают храмы и поклоняются богам именно днем, а не ночью.

Потом Брахма взял третье тело, которое целиком состояло из сатвы [добра]. У Брахмы родились прекраснейшие мысли об отцах и сыновья, матерях и дочерях, и так возникли "духи предков". Эти духи появляются в сумерках, на рассвете и на закате, когда встречаются ночь и день.

Затем Брахма отбросил и это тело и принял четвертое, состоявшее из энергии, которая изошла из его разума. Мысли этого тела сотворили людей , мыслящих существ. Брахма отбросил прочь и это тело, и оно стало Луной. И по сей день люди при лунном свете танцуют, поют и занимаются любовью.

Создавая людей, Брахма силой мысли разделил свое временное тело на две половины, подобно тому, как расщепляется скорлупа устрицы. Одна половина была мужской, другая - женской. Они взглянули друг на Друга с любовью. И с тех пор счастливые супруги - словно две половины единого существа, и в обеих живет Брахма.

Итак, Брахма понял, что этим первым людям нужен огонь, чтобы жить безбедно. И Брахма достал огонь из своего рта. Этот огонь спалил волосы, которые росли у него во рту. И с тех пор волосы растут на щеках только снаружи.

Мужчина и женщина взглянули друг на друга и, узнав, что они - две половины единого существа, они соединились и полюбили друг друга. Так было положено начало роду человеческому.

Но женщина подумала: "Как мы можем любить друг друга, если мы - части одного существа?" И она попыталась убежать от мужчины, превратившись в корову. Но мужчина превратился в быка, и они положили начало всему домашнему скоту. Затем женщина превратилась в кобылу; мужчина же стал жеребцом, и они зачали жеребенка. Так продолжалось до тех пор, пока не было создано мельчайшее из живых существ.

После этого Брахма принял пятое тело, состоявшее из энергии и тьмы, и породил ужасные создания, которые желали пожрать первобытный океан хаоса; это были великаны и чудовища.

Это последнее творение настолько расстроило Брахму, что он от горя потерял все волосы на голове. Эти волосы превратились в существ, ползающих на брюхе, - змей и прочих рептилий. Они прячутся в сырых и темных местах, в болотах, под камнями и скалами.

Но Брахма продолжал переживать из-за того, что создал чудовищ, и из его мрачных мыслей родились ужасные Гандхарвы-упыри.

Наконец, Брахме удалось взять себя в руки, и он снова обратился к приятным помыслам. Он припомнил мирные и счастливые времена своей молодости. Он был счастлив, и из этого счастья родились птицы. А затем из тела Брахмы возникли новые творения: звери, растения и другие формы жизни.

Все качества, которыми сейчас наделены живые существа, происходят из мыслей Брахмы и пребывают неизменными, пока существует этот мир. Все живые существа, населяющие Землю, были созданы посредством деяния Брахмы, который дал им всем имена и разделил на мужской и женский пол. Брахма живет в каждом существе, ибо все они возникли из него.

Анализ

В начале бытия присутствуют Единый и некий водный хаос. Единый воплощается в Брахму, воплощения которого в тела из различных стихий приводят к появлению духов, явлений и всего остального. Можно предположить, что Брахма вычленяет нужные стихии из водного хаоса. Интересно, что люди были сотворены мыслями тела Брахмы, созданного из энергии его разума, т. е. разумность людей связана с разумностью божества. Животный же мир произошёл в результате действий не Брахмы, а людей. Ещё один интересный момент в том, что некие чудовища собирались пожрать сам первобытный хаос.

Важно также отметить, что мир творится скорее самопроизвольно, чем по волевому решению божества, причём само божество являлось материалом для творения.

Миф 2

Приведём ещё один миф о сотворении жизни:

Некогда мир был окутан мраком без блеска и света. И всюду простиралась только вода без пределов. Океан владел землей, и лежала она на дне его, в глубинах глубин. Он обладал необоримыми силами, был грозен и скрывал в себе огонь и свет и множество даров для грядущих жизней.

И возникло в пространстве Золотое Яйцо. В сокровенной его сердцевине таился Зародыш. Его силы возрастали в медленном ходе сотен веков. И вот он разбил скорлупу яйца и разделил ее надвое. И вышел. И стал первобогом, стал Брахмой.

Одной половине скорлупы он повелел сделаться небом, а другой указал путь вниз, чтобы стала она в токе времен земной твердью. Чистым воздухом заполнил он простор от неба до земли, а затем посвятил мысль свою и дух свой великому делу творения. Он создал все, что должно существовать на земле, в воде и в небесных сферах. Он создал год и стал Прародителем времени и меры времени.

Необоримой силой своего духа он породил сыновей, назначив им стать владыками существ, богов, демонов и всех добрых и злых сил. Из своего чела он произвел могучего и властного бога, принявшего имя Рудра.

Из пальцев правой своей и левой ноги Брахма тогда же произвел бога света и богиню ночи. Они сочетались нерушимым браком, и поэтому не бывает света без тьмы.

По его велению засветились в небе солнце и луна, а с ними и мириады звезд. От многих потомков Брахмы стали возникать и многие боги, а всего их явилось числом в тридцать три тысячи, тридцать три сотни и еще тридцать три.

Но тогда же народились и враги богов - многие асуры и демоны, чем обозначились и все грядущие битвы между силами света и мрака.

Вместе с солнцем возник и владыка солнечного диска - всемилостивый бог Вишну, благостный и чистый. Им был обретен дар - по своей воле он мог принимать разные формы. И он становился и рыбой, и черепахой, и вепрем, а затем, в долгом течении времени, он назначил себе появляться и в обликах царей, воинов и мудрецов.

Но тогда, появившись в образе вепря, Вишну ощутил, сколь тяжело земле лежать на дне океана, этого безмерного пространства, заполненного сумраком. В сердце бога вспыхнула любовь к будущим существам, которым предназначено жить на земле, и он погрузился в пучину и поднял на мощных своих клыках всю землю из водных глубин. И украсилась она горами и реками, травами и лесами. Появилось на земле великое множество существ - родились и сильнейшие гиганты, и слабые человеческие детеныши, и те, кто живет в реках, и те, кто летает в небе, те, что ползают, и те, что селятся в древесных кронах.

И тогда самого белого из пернатых, дивного лебедя, избрал Брахма для себя как своего неразлучного друга, а также возницу. И с тех пор они всегда и всюду видны вместе - Брахма в светлых одеждах и белоснежный сильный лебедь, несущий бога на себе.

Так создал мир всесильный Брахма. Так возникла и утвердилась жизнь.

Анализ

В начале нашему мысленному взору открывается всё тот же потенциальный, хаотический океан, в котором была сокрыта земля и сила для произведения всего остального. Далее возникает божество, почти во всех чертах повторяющее китайского Пань-Гу. Главное отличие в том, что Брахма создаёт мир более осознанно и целенаправленно, хотя так же использует себя в качестве материала для творения.

Миф 3

Приведём отрывок из вайшнавского (Вайшнавизм - одно из основных направлений в индуизме) священного писания «Песнь Брахмы»:

35 Во время творения миллионов миров Его энергия не уменьшается, хотя всё исходит из Него. Все вселенные существуют в Нём, и в то же время Он пребывает во всей Своей полноте во всех атомах, рассеянных по вселенной. Таков изначальный Господь Говинда, которому я поклоняюсь.
...

47 Я поклоняюсь Говинде, изначальному Господу, который принимает форму гигантского змея, Ананта Шеши, наполненного всеохватывающей потенцией, адара-шакти. Лежа на трансцендентном ложе в океане причин , Он хранит бесконечные миры в порах тела и наслаждается созидательным сном, йога-нидрой.

48 Брахма и другие повелители материальных миров, исходящие из пор Маха-Вишну, живут на протяжении одного Его выдоха, а сам источник материального мира, Маха-Вишну, является лишь распространением полной части Говинды, изначального Господа, которому Я поклоняюсь.

49 Я поклоняюсь Говинде, изначальному Господу, который даёт Своей подчинённой экспансии, Брахме, силу управлять материальным миром, подобно тому, как солнце проявляет лишь малую часть своего света, отражаясь во множестве драгоценных каменьев.

Брахма-самхита, 5-я глава “Молитвы Господа Брахмы”
Перевод Шрилы Бхактисиддханты Сарасвати

Я истолкую все, что могу, но не могу истолковать все, что мне хотелось бы.

(Гримм)

Мы не сможем проанализировать вышеизложенные мифы и объяснить их происхождение, не дав предварительно краткого изложения научных теорий выдающихся мифологов, которые, словно доктора, всегда расходятся во мнениях.

Эти мифы, составляющие интеллектуальное богатство того времени, в которое они были созданы, существовали в устных преданиях задолго до того, как были записаны, и, хотя для нас мифы – всего лишь предмет изучения историков, мы не должны забывать, что их истолкование представляло когда-то живой интерес для людей, чьи нравственные и религиозные убеждения были основаны на этих самых мифах. Воспринимаемые сначала на веру, они, по мере развития цивилизации, стали камнем преткновения. Современный человек содрогается от их грубости, которая его предку-язычнику казалась совершенно естественной, и пытается понять, в чем заключается их примитивный смысл, или найти объяснение, которое удовлетворило бы его более рафинированный вкус.

Многие мудрецы и писатели прошлого считали все то, что казалось в мифах «глупым и бессмысленным», простыми физическими аллегориями, а языческие философы, в тщетной надежде избежать насмешек христиан, довели подобные толкования до абсурда.

Ученые пытались также представить мифы в качестве исторических событий, изложенных в иносказательной форме, и в качестве моральных аллегорий, которыми, без сомнения, являются мифы о подвигах Геркулеса. Впервые идею о мифах как об исторических фактах высказал Эвхемер (316 г. до н. э.), а сторонником второй теории был Бэкон. Ученики Эвхемера пошли еще дальше – они утверждали, что Зевс был всего-навсего царем Крита, его война с гигантами – подавление мятежа своих подданных, золотой дождь, пролившийся на Данаю, – деньги, которыми была подкуплена ее стража, Прометей, создавший человека из глины, – «просто гиперболическое высказывание о том, что человек был сотворен из глины», а Атлас был астрономом, про которого говорили, что он держит на своих плечах небо. Подобное толкование было доведено до такого абсурда, что стало просто смешным, и реакция на него не замедлила сказаться. Однако с течением времени ученые поняли, что в нем содержится доля истины, и сейчас очень немногие исследователи отказываются верить в то, что некоторые из героических мифов содержат сведения о реально происходивших событиях, а глупый и бессмысленный элемент в мифах трактуется как нечто привнесенное, сходное со сказочным элементом, который содержится в рассказах о Карле Великом, реально существовавшем короле.

В XVII веке некоторые философы, пораженные сходством некоторых библейских историй с древними мифами, пришли к выводу, что Библия – это чистая, а мифы – просто искаженная форма Божественного откровения. В XVIII веке появилась новая теория, утверждавшая, что мифы появились как следствие «искажения языка», а антропологи, основываясь на данных сравнительной мифологии, заявляли, что только сочетание человеческой психологии, человеческой мысли и человеческого языка естественным и неизбежным образом породило этот странный конгломерат, называемый античными мифами.

Эти две последние школы успешно опровергали или вбирали в себя теории своих предшественников, поэтому краткий обзор их взглядов будет здесь весьма к месту. В то время как филологи сравнивают только мифы, созданные народами одной языковой семьи (как будет показано в нашем кратком обзоре), антропологи обращают свой взор к фольклору всех народов земли и ищут истоки мифов не в языке, который они считают второстепенным фактором, а в способе мышления, который наблюдается на определенном этапе развития у всех народов.

Антропологи и сравнительные мифологи не отрицают, что за сравнительно короткий отрезок времени в двести пятьдесят тысяч лет, в течение которого на земле существует человек, мифы могли появиться в одном центре, а потом распространиться оттуда по всему миру. Благодаря миграциям, рабству или обычаю красть жен, а также другим природным или случайным факторам они могли обойти весь свет. Они основывают свои аргументы на том факте, что, подобно тому, как кремневые наконечники стрел встречаются во всех частях света, лишь незначительно различаясь по форме и способу производства, так и мифы всех народов сходны друг с другом, поскольку возникли для удовлетворения одних и тех же потребностей и из одного и того же материала.

Они утверждают, что это сходство возникло не потому, «что все народы произошли от одного и того же корня» (как думают филологи), а потому, что они прошли в своем развитии один и тот же этап дикарского мышления. На бесчисленных примерах, взятых из фольклора всех частей света, антропологи доказывают, что все дикари считают себя потомками животных (как правило, одного какого-то зверя, который является племенным или семейным тотемом) и убеждены, что растения, предметы и даже абстрактные явления – живые существа с человеческими органами и чувствами. Для дикаря солнце, луна и звезды – живые существа, но при этом такие же дикари, как и он сам, а поскольку он верит, что многие его соплеменники могут превращаться в животных, то он наделяет этой привилегией и способностью и солнце, и луну, и звезды, а также все остальные объекты природы. Сторонники этой теории далее доказывают, что все дохристианские религии имеют идолов в виде животных, что во всех мифологических системах мира боги любят принимать обличье зверей, и заявляют, что, хотя греки и были весьма цивилизованным народом, мы можем найти в их мифах и религиозных верованиях многочисленные проявления дикарских манер и дикарских взглядов. Они утверждают, что в ту эпоху, когда греки создавали свои мифы, они находились примерно на том же интеллектуальном уровне, что и современные австралийские бушмены, и что все, что цивилизованному человеку кажется иррациональным, современному дикарю представляется частью вполне разумного порядка вещей, а в прошлом казалось таким же естественным и разумным тем народам, о которых мы имеем историческую информацию. Конечно, цивилизованному человеку очень трудно, если не сказать невозможно, представить себя на месте дикаря и рассматривать все, что происходит в мире, с его точки зрения. Но мы можем наблюдать, как функционирует примитивный интеллект, на примере маленьких детей, которые в тот период, когда они еще не овладели членораздельной речью, бьют стол или стул, о который они ударились головой, а позже с удовольствием придумывают самые невероятные истории. Четырехлетняя девочка схватила книгу и начала «читать рассказ», иными словами, сочинять невероятную, но очень красочную сказку о приключениях пони. Остановившись на мгновение, чтобы перевести дыхание, она продолжает: «А теперь эта собака…» Когда же ей напоминают, что это была история о приключениях пони, она, нимало не смущаясь, заявляет, что этот пони был собакой, и продолжает свой рассказ. Теперь, когда она поняла, что смена главного героя привлекла внимание слушателей, или для того, чтобы удовлетворить врожденную страсть детей к чудесному, в течение нескольких последующих минут пони претерпевает столько же превращений, сколько и греческий бог Протей, которые кажутся этой девочке совершенно естественными. Антропологи объясняют мифы о различных трансформациях Юпитера и его превращениях в животных как пережитки тотемической веры человека в свое происхождение от животных, а мифологи считают их аллегориями плодотворного слияния неба, земли, дождя и зерна. Первая школа утверждает также, что миф о Купидоне и Психее, имеющий свои аналоги в историях, встречающихся во всех частях света, был создан для того, чтобы объяснить некоторые странные брачные традиции, существовавшие у отдельных народов (в некоторых странах муж не должен был видеть лица своей жены, пока она не родит первого ребенка, а в других жена не имела права произносить имя своего мужа). Представители же второй школы интерпретируют этот миф как прекрасную аллегорию души и единства веры и любви.

В наше время филологическое толкование мифов считается не только более достоверным, но и более поэтичным. Поэтому мы дадим краткий обзор филологической теории вместе с анализом основных мифов, подробно изложенных в этой книге. Согласно представлениям этой школы, мифы являются результатом искажений языка, подобно тому как жемчужина является результатом заболевания моллюска, иными словами, ключ ко всем мифам лежит в языке, а имена богов, как показала сравнительная филология, обозначают, как правило, элементарные или физические явления, то есть солнечный свет, облака, дождь, ветер, огонь и так далее.

Чтобы сделать аргументацию филологов более понятной, отметим, что, подобно тому как французский, итальянский и испанский языки произошли от латыни, сама латынь, а также греческий язык и санскрит произошли от единого, более древнего языка. И даже если латынь была бы совсем забыта, то сходство слов, обозначающих, например, понятие «мост» (pons по-латыни, pont по-французски, puente по-испански и ponte по-итальянски), подсказало бы нам, что все эти слова возникли в одном и том же языке и что люди, говорившие на нем, знали, что такое мост, и называли его словом, которое звучит сходно со всеми этими словами.

Чтобы подтвердить этот вывод, филологи демонстрируют сходство самых распространенных слов во всех языках одной семьи, показывая (как в примере со словом «отец» в приводимой ниже таблице), что в шестнадцати различных языках оно различается очень незначительно.

Самый выдающийся из филологов утверждает, что во время первого, или рематического, периода развития языков в Центральной Азии существовало племя, которое говорило на языке, состоявшем только из односложных слов. Из него развились туранские, арийские и семитские языковые семьи. За этим периодом последовала номадическая эпоха, или эпоха агглютинации, когда мало-помалу языки приобрели те особенности своего строения, которые мы находим во всех диалектах и национальных идиомах арийской или семитской семьи языков, иными словами, в хинди, персидских, греческих, латинских, кельтских, славянских и тевтонских языках и примерно в трех тысячах родственных им диалектах.

После эпохи агглютинации и до наступления эпохи наций и «появления первых зачатков литературы», по мнению этого ученого, человечество пережило период, характеризовавшийся по всему миру одними и теми же особенностями и называемый мифологической или мифопоэтической эпохой.

Именно в эту эпоху и была создана основная часть огромного мирового фонда мифов. Примитивный человек, не понимая законов природы, причин и следствий явлений, а также естественного хода вещей и пытаясь найти им объяснение, объяснял их единственно доступным ему способом и приписывал всем неодушевленным объектам свои собственные чувства и переживания, полагая, что у них они возникают под действием тех же самых причин, что и у него. Эта тенденция персонифицировать или одушевлять предметы и явления характерна для всех дикарей, которые представляют собой не что иное, как людей на примитивной стадии развития, и в ранних философских системах всего мира солнце, луна и звезды – это живые существа и по своей природе обладают человеческими качествами. Поэзия сохраняет в наших умах старую привычку одушевлять природу, поэтому нам не составляет никакого труда представить себе, как водяным смерчем поднимается из морской пучины огромный великан или морское чудовище, и отразить в соответствующей метафоре его шествие по океанским волнам.

Поскольку имена греческих богов и героев в значительной степени соответствуют санскритским названиям явлений природы, то мы можем понять мысли примитивного человека, а очевидный смысл многих слов помогает сохранить в классических легендах следы простого смысла, несмотря на все усилия комментаторов затемнить его.

Согласно филологам, эти мысли уже приняли определенную форму в ту далекую эпоху, когда разные нации, рассеянные теперь по лицу земли, занимали общую территорию, говорили на одном языке и составляли единый народ. Конечно, пока о таких явлениях, как небо и солнце, сознательно говорится на языке мифов, значение этих легенд не вызывает сомнений, а действия, приписываемые им, как правило, бывают самыми естественными и соответствуют тому, что они совершают на самом деле. Но с постепенным расселением этого единого народа по земле исходное значение слов забывается, и люди начинают считать их просто именами богов или героев – точно так же, как забылось, что слово «спасибо» когда-то означало «спаси тебя Бог», а слово «остракизм» потеряло всякую связь с раковиной устрицы.

Примитивное значение мифа умерло вместе с исходным значением слова. Так, греки забыли, что имя Зевс (Юпитер) означало когда-то яркое небо, и превратили его в царя, правящего человекоподобными существами на Олимпе.

Лучше всего объяснить, каким образом возникли многочисленные аномалии и как мифы так тесно переплелись между собой, что теперь уже практически невозможно распутать этот клубок и выявить их исходное значение, поможет сравнение их со снежным комом, к которому, пока он катится с горы, прилипает снег, земля, камни и тому подобные вещи, пока, наконец, в огромном агломерате различных веществ полностью не потеряется из вида первоначальное ядро.

Тот факт, что одно и то же явление объясняет многие различные мифы, можно пояснить старым высказыванием: «Все зависит от обстоятельств». Так, солнечное тепло, оказывающее в одних случаях благотворное влияние, в других может стать опасным и даже губительным.

Филологи уверены, что все мифы (за исключением имитативных, примером которых может стать история о Беренике) первоначально были мифами о природе. Они разделили их на несколько больших классов, которые включают в себя мифы о небе, солнце, заре, дневном свете, ночи, луне, земле, море, облаках, огне, ветре и, наконец, загробном мире и демонах засухи и тьмы.

Рассматривая их в той последовательности, в которой они изложены в этой книге, мы находим среди мифов о небе Урана, чье имя, как и имя старого индуистского бога Варуна, происходит от санскритского корня var (окутывать, скрывать, покрывать). Этот бог был олицетворением неба, которое окутывает землю, словно покрывалом; далее нам сообщают, что он сбросил гром и молнию, своих детей-циклопов, с горы, где жил, в пропасть, называемую Тартар.

Имя Зевс (или Юпитер), означающее то же самое, что и имя индуистского божества Dyaus Pitar, принадлежавшее богу, который олицетворял яркое небо или небеса, также произошло от санскритского корня div или dyu, означавшего «сиять». В санскрите было также существительное «dyu», которое означало «небо» и «день». В древности это имя было присвоено единому богу и поэтому употреблялось греками и другими родственными им народами для выражения чувств, которые они испытывали по отношению к нему, но, поскольку это слово означало также и дневное небо с его переменчивым характером, некоторые фразы, с помощью которых характеризовали небо, стали со временем означать непредсказуемое и непостоянное поведение.

Имя Гера (или Юнона), означавшее небесный свет, который является спутником неба, происходит, вероятно, от санскритского «soar» (яркое небо) или «surya» (солнце), а все многочисленные изменения, которые сначала означали просто изменения атмосферных условий, будучи персонифицированными, постепенно создали впечатление ревнивого, капризного, мстительного существа, которого так любили изображать поэты и писатели.

Другим олицетворением неба, на этот раз ночного и усыпанного звездами, стал Аргус, чьи многочисленные глаза никогда не закрываются одновременно, но постоянно следят за луной (Ио), вверенной его заботам небесным светом (Юноной), до тех пор пока ветер и дождь (Меркурий) не скроют ее из вида.

Мифы о солнце, от которых почти невозможно отделить мифы о рассвете, вероятно, самые многочисленные и всегда имеют между собой нечто общее. Первым мифом о солнце, упоминаемым в этой книге, является история о похищении Европы, в котором Европу (яркий, разливающийся по небу свет), рожденную в Финикии (пурпурной стране рассвета), дочь Телефассы (что сияет вдали), уносит из родной земли небо (Юпитер). Его преследует солнце (брат Европы Кадм), который, миновав много стран, убивает дракона (демона засухи и тьмы) и уходит за горизонт (умирает), так и не поймав зари (Европы).

Таким образом, мы видим, что Аполлон, имя которого Гелиос по-гречески означает «солнце», не потерял еще для греков своей связи с этим светилом. Греки поклонялись солнцу как сияющему олицетворению дневного света. Другое имя этого бога Феб (властитель жизни и света) еще сильнее подчеркивает характер этого божества. Мы знаем, что он сын неба (Юпитера) и темной ночи (Лето) и родился на «светлом острове Делос», откуда и начинает свой ежедневный путь на запад.

Подобно всем солнечным богам, Аполлон прекрасен и светловолос, он всегда весел и сердечен и вооружен стрелами, которые никогда не пролетают мимо цели. Он пускает их в ход как с благой, так и со злой целью, в зависимости от того, какое у него настроение. Иногда ему приходилось против своей воли работать на человека, например, когда он служил Адмету и Лаомедону, а его многочисленные стада представляют собой облака, «пасущиеся на бескрайних небесных лугах». Переполненное вымя небесных коров роняет на землю капли дождя. Небесное молоко крадут ветер (Меркурий) или демон бури (Как) или нечестивые спутники Улисса, которые заплатили за это святотатство своей жизнью.

Привязанность солнца к заре отражена в мифе о его любви к Короне, которую он погубил своими раскаленными лучами, а «поскольку солнце естественным образом считалось божеством, возвращающим жизнь» после зимы или болезни, то сын Аполлона и Корониды (Эскулап) наделяется волшебной силой целителя.

Солнце по той же самой причине вело постоянную войну против холода и болезней и в этой борьбе использовало против демона засухи, тьмы и болезней (Пифона) свои испепеляющие лучи, или стрелы. Эти стрелы, в той или иной форме, неизменно появляются в каждом мифе о солнце.

В рассказ о Дафне, имя которой происходит от слова «Дахан» или «рассвет», по-санскритски, мы встречаемся с другой версией той же самой истории. Солнце, влюбленное в рассвет, становится причиной его смерти. Некоторые мифологи утверждали, что Дафна – это олицетворение утренней росы, которая испаряется под влиянием жаркого дыхания Солнца и не оставляет никаких следов своего существования, кроме пышной растительности.

В мифе о Цефале и Прокре снова появляется солнце, которое своими смертоносными лучами, само не желая того, убивает свою любимую Прокру, когда она бродит в лесной чаще (то есть там, где роса сохраняется дольше всего). Такое толкование было подтверждено филологическими исследованиями, которые показали, что имя Прокра происходит от санскритского слова «брызгать», а суть мифа о ней можно изложить тремя простыми фразами: «солнце любит росу», «утро любит солнце» и «солнце уничтожает росу».

В мифе об Орфее и Эвридике одни мифологи видят олицетворение ветра, который вырывает с корнем деревья, пролетая над ними и исполняя свою дикую музыку, другие – символ утра с быстро погибающей красотой Эвридики, чье имя, как и имя «Европа», произошло от санскритского слова, означающего «свет зари, распространяющийся по всему небу». Эвридика является олицетворением света, поглощаемого на закате драконом тьмы.

Орфея иногда считают также солнцем, погружающимся в пучину тьмы в надежде поймать исчезающий рассвет, Эвридику, а поскольку заря (Эвридика) появляется не там, куда село солнце, а на противоположной стороне неба и сама исчезает, когда солнце поднимается высоко, то говорят, что Орфей слишком быстро обернулся, чтобы посмотреть на нее, и расстался с женой, которую так сильно любил.

Смерть Орфея в лесу, когда его покинули силы, а его отрубленная голова плыла по течению, повторяя имя жены, возможно, олицетворяет либо последнее дуновение ветерка, либо солнце, садящееся в кроваво-красные облака.

В мифе о Фаэтоне, чье имя означает «яркий и сияющий», приводится описание золотого дворца и колесницы солнца. Нам рассказывают, что предприимчивый юноша, усевшись на место своего отца, наносит природе невосполнимый вред и, в наказание за то, что он не сумел справиться с солнечными конями (летучими белыми облаками), был низвергнут на землю молнией, пущенной рукой Юпитера.

Этот миф появился из фраз, характеризовавших засуху, вызванную колесницей Гелиоса, которой управлял человек, не умевший обращаться с его жеребцами. Гибель Фаэтона под ударами молнии олицетворяет конец засухи, когда на землю обрушивается гроза с проливным дождем.

Историю о Диане и Эндимионе тоже можно рассматривать как миф о солнце, в котором имя Эндимион обозначает «угасающее солнце, которое садится за гору Латмус, чтобы отдохнуть» (эту гору называли «горой забвения», ее название – одного корня со словом «лето»). Мюллер, большой авторитет в филологии, рассказывает нам, что в древнем поэтическом и богатом пословицами языке Элиса люди использовали такие выражения, как «Селена любит Эндимиона и следит за ним взглядом» вместо «становится поздно», «Селена обнимает Эндимиона» вместо «солнце садится, и поднимается луна», «Селена целует Эндимиона, и он погружается в сон» вместо «наступила ночь».

Эти выражения употреблялись еще долго после того, как их реальное значение забылось, а поскольку ум человеческий стремится все объяснить, а также придумать что-нибудь, то появилась история о том, как молодого юношу Эндимиона полюбила девушка по имени Селена.

Миф об Адонисе некоторые мифологи считают еще одним солнечным мифом, в котором солнце, ненадолго появившееся над горизонтом, погибает от клыков вепря, демона тьмы. Его горько оплакивает рассвет или заря (Венера), которая отказывается без него жить.

Миф о Тантале (солнце), который во время засухи предлагает Юпитеру тело своего собственного сына Пелоса (высохшие плоды) и в наказание за это обрекается на голод и мучительную жажду, – еще одна история, основанная на выражении, которое употреблялось во времена засухи, когда жара становилась невыносимой и солнце сжигало плоды своими раскаленными лучами. В этом случае люди восклицали: «Тантал убивает и жарит своих собственных детей!»

Аналогичным образом камень, который Сизиф с большим трудом втаскивает на вершину горы по ее крутому склону, только для того, чтобы увидеть, как он, окутанный большим облаком пыли, снова катится вниз и исчезает в темной пропасти, трактуется как олицетворение солнца, которое, не успев достичь зенита, снова катится за горизонт.

Имя Иксион было идентифицировано с санскритским словом «акшана», означавшим того, кто привязан к колесу. Ученые доказывают, что от этого слова произошли греческое слово «axon» (ось), латинское «axis» и английское «axle». Это вращающееся колесо огня олицетворяет яркий солнечный день, к которому Иксион был прикован по приказу Юпитера (неба) за то, что осмелился оскорбить Юнону (царицу голубого воздуха). Диа, жена Иксиона, была богиней зари, как и Европа, Корона, Дафна, Прокра, Эвридика, Венера в вышеизложенных мифах.

Одним из величайших солнечных героев является, без сомнения, полубог Геркулес, рожденный в Аргосе (это слово означает «яркость») от неба (Юпитера) и зари (Алкмены). Будучи еще младенцем, он убивает змеев тьмы и всю свою жизнь работает с неугасимой энергией и неистощимым терпением, никогда не отдыхая и совершая двенадцать великих подвигов, которые трактуются как двенадцать знаков зодиака, двенадцать месяцев солнечного года или двенадцать часов солнечного сияния.

Подобно Аполлону и Кадму, Геркулесу приходится против воли работать на людей. В юности он был женат на Мегаре и, подобно Танталу, в приступе безумия убил своих детей. Потом он полюбил Иолу, темно-фиолетовую тучу, но вскоре был вынужден покинуть ее. Он совершает подвиги, убивая по пути бесчисленных демонов засухи и тьмы, и посещает заколдованные сады гесперид – символ западного сектора неба и облаков на закате.

Основную часть своей жизни он проводит с Деянирой («супругой, приносящей гибель»), олицетворением дневного света, но к концу жизни снова встречает Иолу, которая превратилась в прекрасный закат. И тогда Деянира (дневной свет), ревнуя к красоте соперницы, посылает Геркулесу отравленный плащ кентавра Несса. Он надевает этот плащ, но тот жжет его тело, и Геркулес тщетно пытается сорвать его с окровавленных членов. Потом он поднимается на костер и заканчивает жизнь в ярком пламени, которое олицетворяет солнце, садящееся в пылающие алые облака.

Как и все герои солнечных мифов, Геркулес владел отравленными стрелами, которые всегда попадали в цель (слово «ios» – «копье» звучит точно так же, как и «ios» – «яд»), которых он лишился только перед самой смертью.

Мифы о Персее тоже принадлежат к категории солнечных мифов. Даная, его мать, является, по одним толкованиям, землей (слово «dano» означает «иссушенная земля»), а по другим – заря, дочь Акрисия (тьмы), родилась в Аргосе (яркость). Любимая Юпитером, всеохватывающим небом, она родила златовласого Персея, олицетворение яркого солнечного дня. Он, подобно многим другим солнечным героям, сразу после рождения покидает родную землю из-за пророчества, гласящего, что он убьет тьму, которая его и породила.

Достигнув совершеннолетия, он, против своей воли, отправляется в далекий край туманов (землю сестер Грай), чтобы убить ужасную Медузу («звездную ночь, гордящуюся своей красотой, но обреченную на гибель с восходом солнца»). Персей убивает ее с помощью своего непобедимого меча, то есть солнечных лучей, проникающих повсюду, а потом уничтожает чудовище засухи и женится на Андромеде, еще одном олицетворении зари, дочери Целия и Кассиопеи, которые являются персонификацией ночи и тьмы.

Вместе с Андромедой Персей, чье имя означает «губитель», посещает свою родную страну и осуществляет пророчество оракула – убивает Акрисия (тьму), который его породил.

В афинском мифе Тесей представляет собой солнце. Его отцом был Эгей (море, название которого происходит от слова «aisso» – «двигаться быстро, подобно волнам»), а матерью – Эфра (чистый воздух). Он живет там, где родился, в Трозене, а потом, набравшись силы, поднимает непобедимый меч и отправляется на поиски своего отца, совершая по пути множество подвигов на благо людей. Он убивает Минотавра, ужасное чудовище тьмы, и уводит за собой рассвет (Ариадну), которую он, однако, вынужден был вскоре после этого бросить на острове Наксос.

Далее он становится невольным виновником смерти своего отца, сражается с кентаврами (олицетворением облаков, через которые солнечным лучам иногда приходится пробивать себе путь), ненадолго спускается в Тартар, откуда снова поднимается на землю. Наконец, мы видим его мужем Федры (сумерек), сестры прекрасной зари, которую он любил в юности. В конце своей богатой событиями жизни он был сброшен со скалы в море – это символ солнца, которое на закате кажется падающим в море.

В мифе об аргонавтах мы встречаемся с Афамасом, женившемся на Нефеле (тумане). Их детьми были Фрикс и Гелла (холодный и теплый воздух, или олицетворение облаков), которых унес далеко на восток баран, золотое руно которого является олицетворением солнечных лучей). Он помог им спастись от злой мачехи Ино (яркого солнечного света), которая хотела их погубить.

Гелла, олицетворение конденсирующегося на высоте водяного пара, падает в море, где и погибает. Корабль «Арго» представляет собой символ земли как родителя, содержащего в себе семена всех живых существ. Его команду составили многие солнечные герои, все они отправились на поиски золотого руна (солнечных лучей), которым Ясон завладевает с помощью Медеи (зари), убив дракона (демона засухи). Ээт, отец Медеи, олицетворяет собой тьму, которая тщетно пытается вернуть домой своих детей, зарю и свет, после того как их увезло всепобеждающее солнце.

Потом Ясон влюбляется в Главку (яркий солнечный свет), а ткань для отравленного одеяния, от которого она погибла, была соткана Медеей, превратившейся теперь в вечерние сумерки. Медея садится в колесницу, запряженную драконом, и улетает на восток, бросая своего постаревшего мужа, который уже готов погрузиться в смертельный сон.

Мелеагр тоже был солнечным героем. После участия в походе аргонавтов и странствий по свету он вернулся домой, убил вепря (или демона засухи), влюбился в Аталанту (девушку-зарю), но покинул ее и, наконец, погиб от руки своей собственной матери, бросившей в огонь бревно, от которого зависела его жизнь.

В фиванском солнечном мифе Лаий (производное от того же самого корня, что и Лето и Латмус) является символом тьмы. Женившись на Иокасте (подобно Иоле, олицетворяющей окрашенные в фиолетовый свет облака на рассвете), становится отцом Эдипа, которому было суждено убить его. Младенца Эдипа бросили в горах на верную гибель – это символ горизонтальных лучей восходящего солнца, которые какое-то время лежат на горных склонах, перед тем как снова подняться и отправиться в свой дневной путь.

Эдип, подобно Кадму, Аполлону, Геркулесу, Персею, Тесею и Ясону, вынужден был покинуть родину. После долгих странствий он встретил Лаия (тьму), который дал ему жизнь, и убил его. Потом он убивает ужасное чудовище Сфинкса, символ засухи, чье имя означает «тот, кто крепко связывает», иными словами, запирает дождь в облаках и вызывает этим великое бедствие.

Подчиняясь велению безжалостной судьбы, Эдип женился на своей матери, Иокасте, превратившейся теперь в фиолетовые облака сумерек, и окончил свою жизнь среди вспышек молний и грома. До конца его жизненного пути его сопровождала Антигона (бледный свет, который появляется над солнцем во время заката). Эта история, смысл которой вначале заключался только в том, что солнце (Эдип) убивает тьму (Лаия) и некоторое время находится на небе, покрытом облаками фиолетового оттенка (Иокаста), со временем утратила свое физическое значение. Фиванцы добавили к ней трагический конец, ибо им казалось, что человек, совершивший подобные преступления, должен понести справедливое наказание.

Что касается Эвменид, или Эриний, то они сначала олицетворяли просто дневной свет, от которого ничего нельзя было утаить. Потом их постепенно стали считать богинями, расследующими преступления и наказывающими за них. Именно они хватали преступника и тащили его в Гадес, чтобы подвергнуть там мучительным пыткам.

В мифе о Беллерофонте, хотя это имя произошло от слов «Bellero» («сила тьмы, засуха, зима или смертный грех») и «phon» или «phontes» (производное от санскритского «hanta», означающего «убийца»), греки забыли значение первой части имени и заявили, что герой погубил Беллеро, своего брата, и из-за этого невольного убийства был изгнан из дома и вынужден был странствовать по свету.

Мы видим, что герой, оклеветанный Антией (зарей), уходит из ее дома, а потом, сам того не желая, получает задание убить Химеру (чудовище засухи). Он выполняет это задание благодаря своему оружию и Пегасу (облакам), рожденному из морского тумана. В тех местах, куда ступали копыта этого коня, появлялись новые источники родниковой воды.

Беллерофонт, после долгих странствий, соединяется, наконец, с Филоноей, олицетворяющей сумерки, и заканчивает свою жизнь тем, что низвергается с неба в царство тьмы под ударом молнии Юпитера.

Падение Беллерофонта олицетворяет быстрый спуск солнца вечером, а Алейнская равнина – это то широкое пространство угасающего света, через которое печально проходит одинокое солнце на закате.

В истории Троянской войны мы видим несколько солнечных мифов, поскольку Парис, Менелай, Агамемнон и Ахилл имеют равные права называться олицетворением солнца. Они любят Энону, Елену, Клитемнестру, Брисеиду, различные персонификации зари, и бросают их или сами оказываются брошенными своими возлюбленными, которых они снова встречают в конце своего жизненного пути. Парис видит Энону и гибнет вместе с ней в огне погребального костра, Менелай возвращает себе Елену, с которой погибает на западе, Агамемнон возвращается к своей Клитемнестре и погибает от ее руки, принимая ванну, а Ахилл, пережив период тоски, находит свою смерть после того, как прекрасная Брисеида возвращается к нему.

Подобно Персею и Эдипу, Парис в детстве был брошен в горах, но выжил, чтобы выполнить свое предназначение. Он становится, хотя и косвенной, причиной смерти своих родителей.

В этом мифе Елену (прекрасную зарю или сумерки), в санскритском соответствует Sarama, рожденная небом (Юпитером) и ночью (Ледой – производное от того же самого корня, что и «Лето», «Латмус» и «Лаий»), крадет Парис, которого некоторые мифологи вместо солнца отождествляют с индуистским Panis (или ночными демонами). Он увозит сумерки (Елену) во время непродолжительного отсутствия ее мужа далеко на восток, где, после борьбы за право владеть ею и ее богатствами, вынужден освободить Елену и возвращает ее мужу, которому она подчинялась раньше.

Осада Трои, таким образом, трактуется как повторение ежедневной осады востока силами солнца, которое каждый вечер лишается своих ярчайших сокровищ на западе.

Ахилл, подобно многим другим солнечным героям, сражается за чужое дело, он олицетворяет солнце, прячущееся за облаками, а мирмидонцы – это его помощники-лучи, которых больше видно, когда солнце спряталось. Патрокл – это слабое отражение солнечного великолепия, он занимает по отношению к своему патрону такое же положение, как и Фаэтон по отношению к Гелиосу, и, подобно Фаэтону, рано погибает.

Мифы об Улиссе воспроизводят историю Геркулеса и Персея, ибо Улисс в юности, женившись на Пенелопе, вынужден был покинуть красавицу жену, чтобы сражаться за чужое дело. По пути назад, несмотря на его страстное желание поскорее соединиться с оплакивавшей его супругой, он не может свернуть с дороги, которая предназначена ему богами. Его задерживает у себя Цирцея (луна), которая ткет воздушные ткани, и Калипсо (нимфа тьмы), но ни та ни другая не могут удержать его у себя навсегда, и он возвращается домой, надев маску, после посещения Фаесской земли (страны облаков и тумана). Только убив женихов Пенелопы (гряду светлых вечерних облаков), он сбрасывает свои лохмотья нищего, чтобы короткое время побыть с ней, а потом навеки сгинуть на западе.

Большая часть мифов о заре объяснялась нами одновременно с солнечными мифами, с которыми они тесно переплетены. Однако одно олицетворение зари стоит особняком. Это Минерва, чье греческое имя Афина происходит, как и Дафна, от санскритского «дахана» или «ахана», что означает «рассветный луч». Это помогает понять, почему греки верили, что она родилась из головы Зевса (неба). Постепенно Минерва стала олицетворять просвещенный и дарящий знания небесный свет, ибо на санскрите то же самое слово означает «пробуждать» и «знать». Латиняне соединяли имя Минерва со словом «mens», имевшее то же значение, что и греческое «nos» и английское «mind» («ум»).

В лунных мифах самым важным персонажем была Диана, охотница с рогом в руках, ибо для древних луна была не безжизненным шаром из камней и глыб. Диана, подобно своему брату-близнецу Аполлону, была дочерью неба (Юпитера) и ночи (Латоны). Она также владела яркими стрелами, которые всегда попадали в цель, а во время своих ночных прогулок по небу с любовью смотрела в лицо заходящему солнцу (Эндимиону).

Ио и Цирцея, о которых уже говорилось, тоже олицетворяли луну, а странствия Ино представляют собой путешествия по ночному небу.

В мифах о земле, помимо тех, о которых уже шла речь в нашем рассказе о солнечных мифах, мы встречаем Гею и Рею, матерей и жен неба и времени, проглатывающих своих собственных детей, которые олицетворяют дни, чередой сменяющие друг друга.

Нам встречаются также Церера, или Деметра, «мать всех вещей», и девушка Кора (или Прозерпина), потерю которой горько оплакивает мать, ибо ее унес Плутон в подземное царство, откуда она уходит только по приказу Юпитера. Пока Церера оплакивает дочь, земля бесплодна, и кажется, что все смертное должно погибнуть. Но когда Прозерпина (весна или растительность) возвращалась из подземного мира, люди говорили, что дочь земли вернулась во всей своей красе, а когда лето уступало место зиме, они говорили, что прекрасное дитя было украдено у матери темными силами, которые держали ее в заточении под землей. Поэтому скорбь Цереры – это поэтическое выражение уныния, которое царит на земле в мрачные зимние месяцы.

Морские мифы рассказывают нам об Океане и Нептуне (сотрясателе земли), чье имя состоит из слов, означающих «могущественный деспот», и чьи зеленые волосы окружают всю землю. Нам сообщают, что он любит землю (Цереру), которую обнимает, и что он женился на Амфитрите, с грациозной, скользящей походкой, которая сумела его очаровать. Дворец Нептуна расположен на дне моря, недалеко от берегов Греции; говорят, что он объезжает свои владения в быстрой колеснице, которую везут золотые или белогривые жеребцы.

Нерей, еще одно олицетворение моря, чье имя производится от слова «nao» («лететь»), совершенно неотделим от среды, где он обитает, даже в его греческой интерпретации. Неотделимы от моря также тритоны, океаниды, нереиды и сладкоголосые сирены, которых, помимо всего прочего, считали еще и олицетворением ветров.

Мифы об облаках, которые мы уже неоднократно упоминали, включают в себя не только солнечные стада, кентавров, Нефея, Геллу и Пегаса, но, поскольку в примитивном арийском фольклоре небо само было голубым морем, а облака – кораблями, плывущими по нему, то лодка Харона считалась одним из этих кораблей, а золоченый челнок, в котором солнце ежедневно возвращалось на восток, – другим.

Поскольку древние арии обозначали одним и тем же словом облако и гору (ибо скопления туч на горизонте были так похожи на Альпийские горы), мифы об облаках и горах часто одни и те же. Одним из облачных мифов является история Ниобы. Согласно некоторым мифологам, Ниоба была олицетворением облачности. Ее дети, многочисленные туманы, не уступают по красоте Аполлону и Диане, от чьих ярких стрел они безжалостно погибают. Ниоба так горько оплакивает их безвременную кончину, что растворяется в дожде из слез, который превращается в лед на вершинах гор. Согласно другим исследователям, она была еще и олицетворением зимы, а ее слезы представляют собой капель, порождаемую солнечными лучами (стрелами Аполлона).

Огненные мифы также составляют большой класс мифов и включают в себя рассказы о циклопах (гром и молния), детях неба и земли (их единственный горящий глаз считался символом солнца). Они выковали ужасные огненные стрелы, оружие неба (Юпитера), с помощью которых он одержал победу над всеми своими врагами и стал верховным владыкой мира.

Титаны являются символами подземного огня и вулканической деятельности. Они обитают глубоко под землей, но иногда появляются на поверхности, хватают огромные каменные глыбы и разбрасывают с оглушающим ревом, а при падении этих глыб земля сотрясается.

В этой группе мифов мы находим также историю о Прометее, чье имя произошло от санскритского «pramantha» (палочка для добывания огня). Ученые доказали, что благодетель человечества Прометей, укравший на Олимпе огонь и подаривший его людям как самый ценный свой дар, сначала был простым олицетворением молнии («небесный жезл, который высекает огонь из облаков»), но греки напрочь позабыли об этом значении и толковали это слово как «предвидящий» и считали, что Прометей наделен даром пророчества.

Вулкан (или Гефест), чье имя означает «яркость пламени», еще один герой огненных мифов, родился крошечным, поскольку огонь возгорается от маленькой искры. Его имя – производное от индуистского «agni», от которого произошло латинское слово «ignis» и английский глагол «ignite» (зажигать). Вулкан живет преимущественно в жерле вулкана, где сильный жар сохраняет металлы в расплавленном состоянии, и бог огня придает им такую форму, какую захочет. А поскольку небесный огонь часто ассоциируется с животворящей силой природы, то индуистский Агни считался не только богом огня, но и покровителем брака, а греки, выражая эту идею, соединили в супружеском союзе Гефеста и богиню семьи Афродиту.

Греческая Гестия (или латинская Веста) также была олицетворением огня, а поскольку ее имя сохранило свое первоначальное значение, то она до конца оставалась домашним алтарем, символом мира и единства в семье и источником ее богатства и процветания. Но ее алтарем был не только очаг в доме или священный огонь в городском храме; считалось, что в центре земли расположен очаг огня, подобный очагу, находящемуся в центре Вселенной.

В мифах о ветре главным героем был Меркурий (или Гермес). Древние верили, что он был сыном неба (Юпитера) и равнин (Майя) и через несколько часов после рождения вырос во много раз, украл солнечное стадо (облака) и, раздув огромный костер, зажарил нескольких быков, а на рассвете проскользнул в свою колыбельку. С насмешливой улыбкой он вспомнил обо всех своих проделках и преспокойно уснул. Его имя, производное от санскритского «sarameias», означает «летний утренний ветерок». Именно он, как бог ветра, уносил души умерших в Гадес, ибо древние думали, что ветер наполнен душами усопших. Меркурий – это лживый, лукавый бог ветра, который изобрел музыку, его музыка – это мелодия ветров, которая пробуждает в людях чувство радости или грусти, сожаления или желания, страха или надежды, беспечного веселья и глубочайшего отчаяния.

Другим олицетворением ветра был Марс (или Арес), сын неба (Юпитера) и небесного света (Юноны), родившийся в продуваемой всеми ветрами Фракии и радующийся, когда до его ушей доносится шум и гром битвы. Он непостоянен и капризен, и если кому-то удается победить его, то он отвечает на это громким ревом. Его имя произошло от того же корня, что и имя индийского бога Марутса, и означает «точильщик» или «сокрушитель». Сначала этим словом называли бурю, в которой небо сливается с землей, и потому Арес ассоциировался с беспорядком и разгромом.

От и Эфиальт, огромные сыновья Нептуна, также сначала были простым олицетворением ветра и урагана. Имя второго обозначает «того, кто прыгает». Хотя эти гиганты отличались очень короткой жизнью, они могли очень быстро увеличиваться в размерах и становиться огромными, что наполняло сердца людей и богов ужасом, пока стрелы солнца не убивали их.

Пан, Эол, его многочисленное потомство и гарпии также были божествами ветра, которые у греков никогда не теряли своего первоначального характера и потому обожествлялись просто как олицетворения первоначальных элементов.

В мифах о засухе, тьме и подземном мире действуют Пифон, Гидра, Герион, горгоны, грайи, Минотавр, Сфинкс, Химера и другие персонажи, о которых мы уже говорили. Но главными действующими лицами были Цербер (мрачный трехголовый страж загробного царства) и Плутон (или Аид), чье имя означает «дарующий богатство» или «невидимый», который жадно утаскивает все, что встречается ему на пути, в свое царство и никогда ничего не отдает назад.

Таково физическое толкование различных поэтических мифов, которые составляют основу классической литературы и которые были неиссякаемым источником вдохновения для поэтов и художников всех времен.

Миф 1: Люди, страдающие анорексией, просто пытаются привлечь к себе внимание.

На самом деле: Анорексия считается серьезным заболеванием, связанным с нарушением питания. Анорексия не является ни «манией», ни «плохим» поведением - это психическое заболевание.

Для некоторых людей анорексия порой становится единственным способом, на их взгляд, справится с какими-то сложными жизненными ситуациями.

Миф 2: Анорексия – это лишь проявление самолюбия. Если человек, страдающий анорексией, говорит...

МИФ ПЕРВЫЙ. Очень полезны фруктовые диеты.

Полезны не диеты на одних фруктах, а разгрузочные фруктовые дни. Если будете есть только фрукты, то это вызовет нарушение обмена веществ, в крови повысится содержание инсулина.

И если слишком долго налегать на одни фрукты, это сильно не понравится щитовидной железе.

МИФ ВТОРОЙ. Во время еды нельзя пить, так как от этого поправляются.

От этого не поправляются, но процесс пищеварения может нарушиться, так как жидкость разбавляет желудочный...

Конечно, практически каждый из нас хотел бы, чтобы многочисленные таблетки для похудания или чудодейственные крема от целлюлита действительно работали. Но, к сожалению, это не так. И поэтому приходится записываться на фитнес или делать упражнения дома.

В этой статье мы рассмотрим наиболее популярные мифы, касающиеся тренировок.

Если вы захотели похудеть, то, скорее всего, решите добавить в свой образ жизни больше физических нагрузок. Здесь и начинаются многие проблемы, связанные с выбором...

Анализ крови на уровень содержания определенных аминокислот позволит выявить предрасположенность к развитию диабета второго типа у людей задолго до появления первых симптомов болезни, сообщается в статье исследователей, опубликованной в журнале Nature. Группа специалистов во главе с Томасом Ванном и Робертом Герценом из Гарвардского университета в Бостоне показала, что повышенный уровень содержания пяти аминокислот в крови людей – изолейцина, лейцина, валина, тирозина и фенилаланина – позволяет...

Один из самых важных и интереснейших вопросов для каждого человека является вопрос о происхождении мира. Этот вопрос возникает естественно, поскольку пример многих изменчивых вещей, явлений или процессов окружающего мира, пример рождения и существования живых существ, человека, общества и феноменов культуры учит нас, что все имеет свое начало.

Многое в мире когда-то началось, зародилось и стало изменяться и развиваться в течение относительно короткого или длительного отрезка времени. Правда...

Не будем излагать историю открытия витаминов и пересказывать, как каждый из них действует на множество происходящих в организме биохимических процессов. Посвятим эту статью практическим вопросам, о которых и так все всё знают, – тому, что в области витаминотерапии и пациенты, и даже врачи считают истиной и что на самом деле абсолютно не соответствует действительности. Начнем с самого главного и вредного заблуждения.

I. Происхождениe

Миф 1. Потребность в витаминах можно полностью обеспечить...

Вокруг аденомы предстательной железы бытует много разных слухов. В представлении сильной половины человечества нет болезни ужаснее. Но так ли все безысходно и страшно, как думают об этом мужчины?

За ответом мы обратились к кандидату медицинских наук, урологу Виталию Мухину.

Опытный врач убежден: в обывательских представлениях о самой известной мужской болезни больше мифов, чем правды.

Миф первый. Аденома предстательной железы - удел каждого второго мужчины старше 50 лет

На самом деле...

Что такое мифология вообще и греческая мифология в частности – вопрос отнюдь не праздный и не такой самоочевидный, как кажется на первый взгляд. На эту тему написаны горы книг, существует множество теорий, объясняющих и в целом и в деталях разные аспекты происхождения.

Сущности, развития, значения, влияния, интерпретации мифологии; издаются специальные энциклопедии и мифологические словари на всех языках, ученые собрания мифологических текстов и популярные сборники. Но от этого изобилия...

Философия появилась в VI веке до н.э., на фоне предшествующих тысячелетий мифа, когда фактически одновременно в разных местах, не зависимо друг от друга, людьми, были совершены мыслительные и творческие акты, которые и были названы философскими (тексты Философия появилась в VI веке до н.э., на фоне предшествующих тысячелетий мифа, когда фактически одновременно в разных местах, не зависимо друг от друга, людьми, были совершены мыслительные и творческие акты, которые и были названы философскими (тексты Гераклита, Фалеса, Парменида, Платона и т.д.). Признаком можно считать ее оформление в виде форм социального существования, так называемых школ.

Миф отличаются от философии и религии тем, что мир мифа и ритуала есть такой мир, в котором нет непонятного. В мифе мир освоен, причем так, что фактически любое происходящее событие уже может быть вписано в тот сюжет и в те события и приключения мифических существ, о которых в нем рассказывается. Миф есть рассказ, в который умещаются человеком любые конкретные события; тогда они понятны и не представляют собой проблемы. Все проявления неизвестных человеку сил в мире может быть осмыслены путем приписывания их известному, доступному и понятному мифологическому образу.

Сама идея о том, что может быть проблема мира или сам мир может стать проблемой, есть исторический акт. Таким образом, основной вопрос философии, с акта задавания которого и датируется рождение философской мысли: почему в мире есть нечто, а не - ничто. Другими словами: почему вообще в мире существует порядок или хоть что-то упорядоченное, а не - хаос. Философия начинается с удивления, и это настоящее удивление не тому, что чего-то нет. Скажем, нет справедливости, нет мира, нет совести и т.д. Философ удивляется тому, что вообще что-то есть. Ведь удивительно, что есть хоть где-то, хоть когда-то, хоть у кого-то, например, совесть. Удивляет не ее отсутствие, а то, что она есть. Что под этим понимается? - Порядок. Нечто упорядоченное. Удивительно, что есть нечто, а не хаос. Потому что должен был бы быть хаос. Это и есть первый основной и последний вопрос философии. Все остальное организуется вокруг него.

Философия сознания -- философская дисциплина, предметом изучения которой является природа сознания, а также соотношение сознания и физической реальности (тела).

В XIX веке Артур Шопенгауэр назвал сознание «загвоздкой Вселенной», намекая на то, что тайна сознания остается самым темным местом во всем корпусе (собрании) человеческого знания. В XX веке философия сознания становится одним из самых популярных направлений исследований, ежегодно по этой теме выходит огромное количество литературы. Современный американский философ Ричард Рорти даже заявил, что по его мнению, философия сознания сегодня является единственной действительно полезной философской дисциплиной.

Проблематика философии сознания восходит к Античности. Платон и Аристотель являются предшественниками современных дуалистов, поскольку считали, что разум существует как отдельная от материи онтологическая реальность. У истоков традиции монизма стоит другой греческий философ, Парменид, утверждавший, что бытие и мышление едины. Сознание становится важнейшим объектом изучения философов в Новое время, в концепциях Декарта, Спинозы, Локка и Юма. Сегодня философия сознания развивается в основном в рамках аналитической философии.

Философия сознания имеет не только теоретическое значение.

Во-первых, от ответа на вопрос о том, что такое сознание, зависит то, какой должна быть научная психология и возможна ли она.

Во-вторых, теории сознания связаны с этическими и даже правовыми вопросами, такими как вопрос о свободе воли и ответственности человека за свои поступки.

Наконец, современные теории сознания оказывают существенное влияние на развитие концепции искусственного интеллекта.

Вопрос о соотношении сознания и тела, известный также как психофизическая проблема, нередко считается главной теоретической проблемой философии сознания.

Миф, мифология - форма общественного сознания, способ понимания мира, характерный для ранних стадий общественного развития. Миф объединяет в себе зачатки знаний, религиозных верований, политических взглядов, разных видов искусства, философии. Миф выступал как единая, нерасчлененная (синкретическая), универсальная форма сознания.

В данном определении, в основном, подчеркнуто одно свойство мифологического сознания - синкретичность, т. е. неразрывность и единство. Но, пожалуй, главное свойство мифологического сознания заключено в том, что оно к объектам вне себя (объектам внешнего мира) относится как «Я» к «Ты», а не как «Я» к «не-Я», что характерно для научного способа освоения действительности.

Что это значит: относится к внешним объектам как к «Ты»? Прежде всего это значит, что признается равенство внешнего предмета и МЕНЯ. Я и Оно ничем не отличается. Отсюда следуют основные свойства мифологического отношения к миру: Я есть нечто большее, чем мое тело, т. е. Я имею душу, поэтому и все остальные предметы мира имеют душу - анимизм; я поступаю как личность, т.е. на основе своей воли, следовательно, и все остальные предметы есть личности - персонификация. Все в мире воспринимается в человекообразной форме - антропоморфизм.

Если мы попытаемся рассмотреть, что же из себя представляют мифические боги, то увидим, что: 1) за ними стоят совершенно определенные материальные явления; 2) по большей части, они имеют тот же внешний вид, что и люди, и их поступками руководит не закон, а их воля, желание; 3) отношения между богами есть производные от социальных отношений (боги ссорятся, конкурируют и даже воюют друг с другом); 4) мир богов не отделен от людей, боги живут и действуют тут и здесь (вступают в контакты с людьми, вплоть до брачных отношений).

Из отношений «Я» к «Ты» следует и основной метод рассуждения мифологического сознания - аналогия. Например, Я отношусь плохо к соседу потому, что он мне что-либо не дал. Дождь не идет потому, что он из-за чего-то на меня обижен. Следовательно, его надо как-то задобрить.

Следующая существенная характеристика мифологического сознания - это его образность, наглядность, представимость. Так, возникновение любого природного процесса или явления, с нашей точки зрения, совсем неживого, мифологическое сознание представляет как биологический процесс рождения.

Помимо всего сказанного, миф - это всегда притча. И, как притча, может быть по-разному истолкован. Поэтому одни и те же явления могут объясняться разными мифами, а один и тот же миф объяснять разные явления.

В современном значении понятие «миф» используется для обозначения различного рода иллюзорных представлений, оказывающих воздействие на массовое сознание. Тем не менее, миф выполнял разнообразные функции. С его помощью прошлое связывалось с настоящим и будущим, формировались коллективные представления того или иного народа, обеспечивалась духовная связь поколений. Мифология закрепляла принятую в данном обществе систему ценностей, поддерживала, поощряла определенные формы поведения.

По времени мифологическое сознание и мировоззрение предшествовало философскому. Что же послужило причиной возникновения философии? Полностью и исчерпывающе на этот вопрос ответить вряд ли кто может. Прежде всего, многочисленные авторы выделяют социально-экономические причины возникновения философского способа отражения действительности. Изменениям жизни уже не могли удовлетворять те ответы, которые давало мифологическое сознание. Мифологическое сознание - довольно гибкая «вещь» и вполне успешно может адаптироваться ко многим новым явлениям, но оно основано на принципиальном равенстве «Я» и «Ты». По-видимому, из социального мира исчезла онтологическая основа этого равенства. Поэтому было невозможно объяснение мира на старых принципах.

Существовали и некоторые «теоретические» предпосылки возникновения философии. Речь, прежде всего, идет о существовании внутри мифологии некоторых безличных принципов-понятий, действующих на основе неумолимого закона и не зависящих от воли богов. В качестве примера таких принципов-понятий в греческой мифологии можно назвать судьбу, а в индийской - карму.

Эти теоретические предпосылки во многом определили специфику и содержание различных философских систем Запада и Востока.

Анализ философского эссе «Миф о Сизифе» Камю А.

Романцева Е.

ФГБОУ ВО Саратовский ГМУ им. В.И. Разумовского Минздрава РФ

Кафедра философии, гуманитарных наук и психологии

Научный руководитель - доцент А.А. Живайкина

В своем философском эссе Камю А. поднимает один из самых актуальных вопросов философии «Стоит ли жизнь труда быть прожитой?» ответ на который автор дает в заключительной главе эссе, в честь которой собственно оно и было названо.

Итак, вопрос, который задает автор, волновал, безусловно, каждого философа, вопрос о смысле жизни человека. И в первой же главе, автор предлагает нам ответ и решение этого вопроса. А. Камю ставит нас перед фактом - о том, в какой именно мере самоубийство есть решение задачи, задаваемой абсурдом: никакого смысла в жизни нет и говорить о нем нечего. Стоит принять решение, стоит ли жить эту бессмысленную жизнь или нет. Но жизнь не столько бессмысленна, сколько абсурдна. Чувство абсурда, которое возникает в «недрах сердца» ложится в основу философии А. Камю. «Предметом настоящего эссе как раз является это отношение между абсурдом и самоубийством, вопрос о том, в какой именно мере самоубийство есть решение задачи, задаваемой абсурдом».

Для начала стоит разобраться в самом термине - «абсурд». «Абсурд»- неуловимое чувство, зарождающееся в глубине самой души достаточно спонтанно. По своей глубине чувство это схоже с сердечными переживаниями, внешне которые могут вовсе и не проявляться, но интенсивно изнурять человека изнутри. Человек абсурда приходит к тому, что все в мире иллюзорно и отчасти даже смехотворно, как, например, театр, которым сам А. Камю как ни странно, увлекался, он писал пьесы и даже сам участвовал в них - «актер царит в мире приходящего». Он принимает множество ликов и проживает сотни историй чужих жизней, а,следовательно, все легче с ними расстается, тем самым выполняя закон абсурда - не важно качество действий для создания опыта, важно их количество. «Абсурд - это разлад». Он рождается не только в самом человеке, он рождается в сочетанном взаимодействии человека и мира. Абсурд не предполагается никакой надежды на хороший исход, но от него не надо бежать, как советуют экзистенциалисты. Его стоит принять и изжить его в максимальной степени. Следовательно, самоубийство никак не может решить проблему абсурда, обрывая его не на пике своей возможности. Именно к этому выводу приходить писатель.

Камю считал, что смысл жизни не дан, а задан. Смысл жизни должен быть внутри нас, а не вовне. Искание смысла жизни есть борьба против тьмы бессмыслия, это внутреннее преображение, внутреннее творчество человеком самого себя. Он рассказывает нам о Сизифе, чья история известна каждому человеку. Жизнь героя кажется именно абсурдной, каждый день безнадежно вкатывать камень на скалу, а затем бежать за падающим камнем вниз. Но Сизиф, по - мнению, Камю А., счастлив, он изживает абсурд максимально, наслаждаясь своим бесконечным трудом. Чувство абсурда возникает в результате трудов разума, позволяющих переоценить свое предназначение. Автор создает новое прочтение для греческой легенды, связав ее с идей рутинности работы современного человека.