Дворянские забавы XVIII века. Частная жизнь русской женщины XVIII века. Повседневный быт женщин Список использованной литературы
Быть богатым и здоровым порой очень скучно. Последний писк моды в Москве: дабы развеять грусть-печаль, самые обеспеченные господа и дамы отказываются от денег, власти и положения, чтобы стать уличным музыкантом, проституткой и даже бомжем
Ленка вышла замуж за парня "что надо". Крупный полиграфический бизнес, роскошная квартира, три иномарки, денег - куры не клюют. Не жизнь, а праздник. Но Ленка стала замечать, что муж ее домой скучный-прескучный приходит.
Может, в кино сходим или на выходные в Париж махнем! - пыталась развеселить его она. Но он ни в какую. И только одно бубнит:
Отстань! Все смертельно надоело!
Она покупала новое эротическое белье, зажигала в доме свечи, наполняла воздух запахом манящего иланг-иланга и ждала, когда придет ненаглядный. А ненаглядный к выдумкам жены оставался равнодушным.
Но вот однажды от одной знакомой Лена узнала, что в Москве появилась фирма, которая устраивает новые, ни на что не похожие развлечения для богатых. Мол, мужчины могут поиграть в бомжей и посидеть с протянутой рукой где-нибудь в подземном переходе. А женщины - попробовать свои силы в роли проституток. Ленка не поверила, но любопытство взяло верх, и она набрала телефонный номер странной фирмы.
Мужчины скидываются по 500 долларов. Это для того, чтобы в игре был стимул, - быстренько ввели ее в курс дела. - Потом мы переодеваем всех в бомжей и отвозим на площадь трех вокзалов. А дальше - два часа целиком в вашем распоряжении. Кто больше заработает денег - тот и забирает всю сумму.
Потом Лене объяснили правила игры "для девочек":
Ну, все эти Гуччи и Кристиан Диор придется с себя снять. Посетите какой-нибудь рынок. Хорошо приобрести ботфорты, чулки в сетку, парик, кожаные шорты. Макияж поярче, духи подешевле. И ближе к вечеру микроавтобус отвезет вас в тихий переулок рядом с Садовым кольцом. Там и будет ваша "точка". Кого за вечер чаще попытаются забрать, та и окажется победительницей. Только не волнуйтесь, ваша задача - снять мужчину, договориться с ним о цене, а когда придет время с ним уезжать, здесь как бы случайно налетает милиция, то есть наши люди.
В этот же вечер Лена рассказала суперновость мужу, и в глазах Гены вспыхнул давно погасший огонек.
Большой затейник Сергей Князев в мире шоу-бизнеса личность известная. Эксклюзивные "пижамные вечеринки" для столичной богемы, московские фестивали боди-арта в Серебряном бору, женские бои без правил в ночных клубах, женское авторалли среди звезд эстрады, кино и ТВ - за два года светскую жизнь столицы всколыхнула вереница авторских проектов Сергея. Успевал он отметиться и за рубежом: организовывал карнавал на Кипре, шоу в средневековом стиле в Испании, бал девственниц в Венеции.
Корреспондент газеты встретился с Князевым в небольшом кафе, чтобы поговорить о новом направлении его бизнеса.
Публичную сторону моей деятельности я называю "белыми" проектами, - рассказал Сергей. - А развлечения для обеспеченных людей - так называемая серая сторона моего бизнеса.
То есть подпольная?
Мои клиенты - очень богатые люди. Многие из них - весьма известные. Они не хотят афишировать свое времяпрепровождение. Поэтому круг людей, которые таким образом развлекаются, очень узок: человек сорок крупных предпринимателей, финансистов, политиков. Все они - одна команда, которую я назвал "Всешутейным собором". Помните, во времена Петра Первого был "Сумасброднейший, всешутейный и всепьянящий собор". Петр учредил при себе 12 "кардиналов" и штат "епископов и архимандритов", носящих нецензурные прозвища. Вместе они переодевались, напивались в хлам, придумывали шутки и розыгрыши над людьми. Я подумал, почему бы не возродить забытые традиции и не вспомнить, как раньше развлекалась на Руси знать...
Размах Князева впечатляет: гримеры, которые превращают приличные лица в похмельные, профессиональная охрана, которая ведет за каждым участником игры скрытое наблюдение, договоренность с милицией, чтобы обеспечить безопасность проекта, - все продумано до мелочей.
В субботу ровно в семь вечера Гена был "на своем посту" - сидел у входа на станцию метро "Комсомольская". Рядом с ним красовались старенькие ободранные костыли. На груди висела табличка "Подайте на протез". Перед выходом его загримировали и нарисовали под глазом фингал. Гена пытался не дышать. Его специально натерли тухлой редькой, которая точь-в-точь напоминала запах сортира. Перед "несчастным инвалидом" стояла коробочка из-под обуви, которая совершенно неожиданно для Петра стала наполняться монетами.
В это время в разных концах вокзала "отрывались" как могли другие члены игры. Председатель одного солидного банка, который обычно без своих мордоворотов-телохранителей и шагу не делал, выступал в роли ясновидящего. Он ходил босиком по холодному осеннему асфальту с табличкой "маг" в руках и рассказывал народу про свою неземную энергетику, которая не дает ему ночью замерзнуть в сугробе. За 10 рублей он выдавал направо и налево гороскопы, за 20 рублей предсказывал будущее.
По соседству работала еще парочка переодетых. Один очень крутой бизнесмен, торгующий газом, с маленьким блохастым "бобиком" под мышкой собирал деньги на приют домашних животных. Хозяин нескольких модных бутиков просил на обратный билет в родную деревню, а директор крупного металлургического завода рядом с пивным ларьком приставал к людям и требовал подать сколько не жалко на опохмел.
Игра в проституток и бомжей - самое популярное мое детище, - говорит Сергей Князев. - Все клиенты всегда остаются довольными и требуют "продолжения банкета". Знаете, очень интересно наблюдать за ними, когда они играют во второй раз: борются между собой за место, потому что уже знают, где более выгодная точка на площади трех вокзалов и где можно больше заработать. Не боятся при случае и разобраться с настоящими бомжами...
А как мужчины относятся к тому, что их добропорядочные жены изображают проституток?
Вы знаете, бывает очень весело. Когда девочки изображают проституток, их мужья стоят рядом и строят из себя сутенеров. Даже иногда прикрикивают на своих жен: мол, почему других снимают, а тебя нет? Говорят: "Ты плохо выглядишь! Давай улыбайся или расстегни побольше кофточку!" Мало того, мужья мне потом рассказывают, как такая эмоциональная встряска положительно влияет на их интимную жизнь. Между супругами опять вспыхивает страсть, они в буквальном смысле слова вспоминают свой медовый месяц.
Неужели никогда не было никаких осложнений со стороны ни о чем не подозревающих мужиков, которые просто приехали снять девочку?
Как-то одному клиенту уж больно понравилась дама. И, несмотря на милицейскую облаву, он приехал еще раз. Пришлось давать указания охране "договориться" с товарищем и проследить, чтобы он больше не возвращался.
Отпад! - вытаращил глаза на свою супругу Гена. - Ты выглядишь, как настоящая шлюха!
Вся пятницу Ленка бегала по рынкам, пытаясь подобрать себе наряд. В результате предстала перед мужем в прозрачной кофточке с бездонным декольте, еле прикрывающей зад мини-юбке, из-под которой торчала резинка кружевных чулок, и в блестящих лакированных туфлях на высоченном каблуке. В таком виде она и отправилась в назначенный вечер на съемную точку.
В самый ответственный момент, когда уже все было на мази и надо было "приниматься за работу", из соседнего переулка с мигалками выезжала милиция.
Ну ты даешь, подруга! - восхищались Ленкой ее "подельницы", которые никак не могли расслабиться и забыть, что они дамы из высшего общества. - Как ты можешь перед этими типами, которые тебя лапают, так попой вертеть!
Кроме переодеваний в бомжей и проституток существует и множество других развлечений для обеспеченной публики. Стоимость участия человека в шоу колеблется от 3 до 5 тысяч долларов, в зависимости от масштабности задумки.
Одно время мы развлекались достаточно жестко, - вспоминает Князев. - Знаете, одинокие женщины дают в газетах объявления, что хотят познакомиться и все такое. И вот представьте, что на свидание к такой уже отчаявшейся женщине приходит практически принц на белом коне. Только вместо коня "Мерседес" и еще машина сопровождения. Женщина в шоке, роскошный мужик ведет ее в лучший ресторан, говорит ей комплименты, а потом дарит цветы, провожает домой. На следующий день появляется другой, на третий день - третий. Конечно, потом ей никто не звонит. Не в том цель игры. Просто очень интересно сидеть и наблюдать за реакцией человека, которому на голову свалилось счастье.
Еще Князев и компания играли в помощников гинекологов, договариваясь с настоящими врачами.
Я понимаю, звучит шокирующие. Но представляете, какие острые ощущения были у моих клиентов. А женщинам-то что? Они все равно не в курсе, что стали участницами игры.
Еще одна игрушка называется "Ночное скольжение".
Мы привозим всех клиентов в Сандуновские бани, отбираем у них деньги, вещи, мобильные телефоны. Переодеваем в китайские тренировочные костюмы и потом высаживаем "десант" в таком виде на Таганской площади. Задача следующая: кто быстрее доберется до Речного вокзала, тот и победитель. Я поражаюсь выдумке игроков. Кто-то плетет водителю, что у него рожает жена, и просит довести понимающего попутчика. У кого-то хватает фантазии выдать, что жена, видимо, ему в данный момент изменяет и надо срочно поехать проверить.
Любят члены "Всешутейного собора" нарядиться и уличными музыкантами - поорать на Арбате, кто во что горазд залихватские песенки и частушки. Иногда по ночам они "работают" таксистами. Для этих целей договариваются с каким-либо таксомоторным парком и берут на ночь в прокат машин пятнадцать.
Для них это кайф - покрутить баранку, пообщаться с простыми людьми, - объясняет Сергей.
Есть у Князева в ассортименте и "правительственные" забавы.
Понимаете, скучно им в Барвихе, вот и приходится что-нибудь придумывать, - говорит Сергей. - Например, кто быстрее зимой на снегоуборочной машине очистит территорию от снега. Или еще мы переодеваемся гаишниками. Ставим на Рублевском шоссе посты ГАИ и останавливаем машины попроще. Представляете такую картину: останавливает вас инспектор и произносит такой текст: "Почему машина грязная? Вы же в Москву едете. Возьмите сто рублей и помойте". Или останавливаем девушку и говорим: "Почему в Москву и без маникюра? Возьмите сто рублей и сделайте".
На следующий день в доме у Гены и Лены была грандиозная вечеринка. Собрались все участники вчерашнего мероприятия.
Облажался, инвалид! - весь вечер повторяла Лена мужу, намекая на то, что лучше всех в мужской команде оказался Владимир Сергеевич, просто "маг".
Что за вульгарные у тебя выражения, понабралась! - возмущался Гена, но в глубине души радовался, что его жена оказалась самой сногсшибательной девочкой.
Потом все вместе смотрели сделанную скрытой камерой видеозапись.
Просто шедевр! - хохотал директор металлургического завода, наблюдая, как он пересчитывает дрожащими руками мелочишку и отбирает у мальчишек пустые бутылки из-под пива. - Надо будет пленку компаньонам показать. Вот это адреналин!
Жизнь провинциальных дворянок, протекавшая вдали от крупных городов, имела немало точек соприкосновения с жизнью крестьян и сохраняла ряд традиционных черт, поскольку была ориентирована на семью и заботу о детях.
Если день предполагался обычный, будний и в доме не было гостей, то и утренняя еда подавалась простая. К завтраку подавали горячее молоко, чай из смородинного листа, «кашу из сливок», «кофе, чай, яйца, хлеб с маслом и мед». Дети ели «прежде обеда старших за час или за два», за едой «присутствовала одна из няней».
После завтрака дети садились за уроки, а для хозяйки имения все утренние и дневные часы проходили в нескончаемых хозяйственных хлопотах. Их бывало особенно много, когда хозяйка не имела мужа или помощника в лице сына и вынуждена была сама главенствовать.
Семей, в которых с раннего утра «матушка была занята работою - хозяйством, делами имения… а отец - службою», было в России XVIII - начала XIX в. предостаточно. О том говорит частная переписка. В жене-хозяйке ощущали помощницу, которая должна была «управлять домом самовластно или, лучше, самовольно» (Г. С.Винский). «Каждый знал свое дело и исполнял его рачительно», если рачительной была хозяйка. Число дворовых, находящихся под управлением помещицы, иной раз было очень велико. По словам иностранцев, в богатой помещичьей усадьбе бывало от 400 до 800 человек дворовых. «Теперь и самой-то не верится, куда такое множество народа держать, а тогда так было принято», - удивлялась, вспоминая свое детство, пришедшееся на рубеж XVIII–XIX вв., Е. П.Янькова.
Жизнь дворянки в своем имении протекала монотонно и неторопливо. Утренние дела (летом - в «плодовитом саду», в поле, в другие времена года - по дому) завершал сравнительно ранний обед, затем следовал дневной сон - распорядок дня, немыслимый для горожанки! Летом в жаркие дни «часу в пятом пополудни» (после сна) ходили купаться, а вечером, после ужина (который «был даже поплотнее, так как было не так жарко»), «прохлаждались» на крыльце, «отпустя детей на покой».
Главное, что разноображивало эту монотонность, - «торжества и увеселения», случавшиеся во время частых наездов гостей.
Помимо разговоров, формой совместного проведения досуга провинциальных помещиц были игры, прежде всего карточные. Хозяйки поместий - подобно старой графине в «Пиковой даме» - любили это занятие.
Переехавшие со временем в город и ставшие столичными жительницами провинциальные барыни и их дочки оценивали свою жизнь в усадьбе как «довольно пошлую», но пока они жили там - им так не казалось. То, что в городе было недопустимо и предосудительно, в деревне казалось возможным и приличным: сельские помещицы могли «не выходить целыми днями из халата», не делали модных замысловатых причесок, «ужинали в 8 часов вечера», когда у многих горожан, «было время полдничать», и т.п.
Если образ жизни провиницальных барышень и помещиц был не слишком скован этикетными нормами и предполагал свободу индивиуальных прихотей, то повседневный быт столичных дворянок был предопределен общепринятыми нормами. Светские дамы, жившие в XVIII - начале XIX в. в столице или в крупном российском городе, вели жизнь, лишь отчасти похожую на образ жизни жительниц усадеб и уж тем более не похожую на жизнь крестьянскую.
День горожанки привилегированного сословия начинался несколько, а иногда и гораздо позднее, чем у провинциальных помещиц. Петербург (столица!) требовал большего соблюдения этикетно-временных правил и распорядка дня; в Москве же, как отмечала В. Н. Головина, сравнивая жизнь в ней со столичной, «образ жизни (был) простой и нестеснительный, без малейшего этикета» и должен был, по ее мнению «понравиться всякому»: собственно жизнь города начиналась «в 9 часов вечера», когда все «дома оказывались открыты», а «утро и день можно (было) проводить, как угодно».
Утро и день у большинства дворянок в городах проходили «на людях», в обмене новостями о знакомых и приятельницах. Поэтому, в отличие от сельских помещиц, горожанки начинали с макияжа: «С утра мы румянились слегка, чтобы не слишком было красно лицо…» После утреннего туалета и довольно легкого завтрака (например, «из фрукт, простокваши и отличнаго кофе-мокка») наступал черед раздумьям о наряде: даже в обычный день дворянка в городе не могла позволить себе небрежность в одежде, туфли «без коблуков» (пока не пришла мода на ампирную простоту и тапочки вместо туфель), отстутвие прически. М. М. Щербатов упомянул с издевкой, что иные «младые женщины», сделав прическу к какому-либо долгожданному празднику «принуждены были до дня выезду сидя спать, чтобы не испортить убор». И хотя, по словам англичанки леди Рондо, русские мужчины того времени смотрели «на женщин лишь как на забавные и хорошенькие игрушки, способные развлечь», сами женщины нередко тонко понимали возможности и пределы собственной власти над мужчинами, связанной с удачно подобранным костюмом или украшением.
Умению «вписывать» себя в обстановку, вести беседу на равных с любым человеком от члена императорской семьи до простолюдина аристократок специально учили с младых ногтей («Ея разговор может нравиться и принцессе, и жене торговца, и каждая из них будет удовлетворена беседою»). Общаться приходилось ежедневно и помногу. Оценивая женский характер и «добродетели», многие мемуаристы не случайно выделяли способности описываемых ими женщин быть приятными собеседницами. Разговоры были для горожанок главным средством обмена информацией и заполняли у многих большую часть дня.
В отличие от провинциально-сельского, городской образ жизни требовал соблюдения этикетных правил (иногда - до чопорности) - и одновременно, по контрасту, допускал оригинальность, индивидуальность женских характеров и поведения, возможность самореализации женщины не только в кругу семьи и не только в роли жены или матери, но и фрейлины, придворной или даже статс-дамы.
Большинство женщин, мечтавших выглядеть «светскими львицами», «имея титулы, богатство, знатность, льнули ко двору, подвергая себя унижениям», лишь бы «добиться снисходительного взгляда» сильных мира сего, - и в том видели не только «резон» к посещению публичных зрелищ и празднеств, но и свою жизненную цель. Матери молоденьких девушек, понимавшие, какую роль могут сыграть в судьбе дочерей удачно выбранные любовники из числа приближенных ко двору аристократов, не гнушалсь и сами вступать в необременительные интимные связи, и «бросать» дочерей «в объятия» тех, кто был в фаворе. В сельской провинции такая модель поведения для дворянки была немыслима, но в городе, особенно столичном, все это превращалось в норму.
Но отнюдь не такие сугубо женские «посиделки» делали погоду в светской жизни столиц. Горожанки купеческого и мещанского сословий старались подражать аристократкам, но общий уровень образованности и духовных запросов был в их среде ниже. Богатые купцы почитали за счастье выдать дочь за «благородного» или самому породниться с дворянской семьей, однако встретить дворянку в купеческой среде было в XVIII - начале XIX в. такой же редкостью, как и купчиху в дворянской.
Вся купеческая семья, в отличие от дворянской, вставала с рассветом - «очень рано, часа в 4, зимою в 6». После чая и довольно плотного завтрака (в купеческой и шире - городской среде стало принято «кушать чай» на завтрак и вообще подолгу чаевничать) хозяин семьи и помогавшие ему взрослые сыновья уходили в торг; в среде мелких торговцев вместе с главой семьи в лавке или на базаре нередко хлопотала жена. Многие купцы видели в жене «умную подругу, чей совет дорог, чьего совета надо спросить и чьему совету нередко следуют». Основной повседневной обязанностью женщин из купеческих и мещанских семей были дела домашние. Если у семьи были средства для найма прислуги, то наиболее тяжелые виды повседневных работ выполнялись приходящими или живущими в доме служанками. «Челядинцы, как везде, составляли домашний скот; приближенные… имели лучшее одеяние и содержание, другие… - одно нужное, и то бережливо». Зажиточное купечество могло себе позволить содержать целый штат домашних помощниц, и по утрам от хозяйки дома получали распоряжения экономка и горничные, няньки и дворничихи, девушки, взятые в дом для шитья, штопки, починок и уборки, прачки и кухарки, над которыми хозяйки «царили, управляя каждой с одинаковой бдительностью».
Сами мещанки и купчихи были, как правило, обременены массой повседневных обязанностей по организации жизни дома (а каждую пятую семью в среднем русском городе возглавляла мать-вдова). Между тем их дочки вели праздный образ жизни («как избалованные барчата»). Его отличали монотонность и скука, особенно в провинциальных городах. Редкая из купеческих дочек была хорошо обучена грамоте и интересовалась литературой («…наука была страшилищем», - иронизировал Н.Вишняков, рассказывая о молодости своих родителей в начале XIX в.), если только замужество не вводило ее в круг образованного дворянства.
Самым распространенным видом женского досуга в мещанских и купеческих семьях было рукоделие. Чаще всего вышивали, плели кружева, вязали крючком и на спицах. Характер рукоделия и его практическое значение определялись материальными возможностями семьи: девушки из бедного и среднего купечества сами готовили себе приданое; для богатых рукоделие было больше развлечением. С работой сочетали беседу, для которой сходились специально: летом у дома, в саду (на даче), зимой - в гостиной, а у кого ее не было - на кухне. Главными темами бесед у купеческих дочек и их мамаш были не новинки литературы и искусства (как у дворянок), а житейские новости - достоинства тех или иных женихов, приданое, моды, события в городе. Старшее поколение, в том числе матери семейств, развлекалось игрою в карты и в лото. Пение и музицирование были менее популярны в мещанских и купеческих семьях: ими занимались напоказ, чтобы подчеркнуть свое «благородство», иногда в домах провинциального мещанства даже ставились спектакли.
Одной из самых популярных форм развлечения в третьем сословии было гостеванье. В семьях «очень состоятельных» купцов «жили широко и много принимали». Совместное застолье мужчин и женщин, появившееся во времена петровских ассамблей, к концу столетия из исключения (ранее женщины присутствовали только на свадебных пирах) превратилось в норму.
Между повседневным бытом среднего и мелкого купечества и крестьянства было больше общего, нежели различий.
Для большинства крестьянок - как показали многочисленные исследования русского крестьянского быта, ведущиеся уже почти два века, - дом и семья были коренными понятиями их бытия, «лада». Крестьяне составляли большую часть негородского населения, преобладавшего (87 процентов) в Российской империи XVIII - начала XIX в. Мужчины и женщины составляли в крестьянских семьях примерно равные доли.
Будни сельских жительниц - а они неоднократно описывались в исторической и этнографической литературе XIX-XX вв. - оставались нелегкими. Их заполняла работа, равная по тяжести с мужской, так как заметного разграничения мужских и женских работ в деревне не было. Весной, помимо участия в посевной и забот на огороде, женщины обычно ткали и белили холсты. Летом - «страдовали» в поле (косили, ворошили, стоговали, скирдовали сено, вязали снопы и молотили их цепами), отжимали масло, рвали и трепали лен, коноплю, неводили рыбу, выхаживали приплод (телят, поросят), не считая повседневного труда на скотном дворе (вывоза навоза, лечения, кормления и дойки). Осень - пора продовольственных заготовок - была также временем, когда женщины-крестьянки мяли и чесали шерсть, утепляли скотные дворы. Зимой сельские жительницы «трудолюбствовали» дома, готовя одежду для всей семьи, вязали чулки и носки, сети, кушаки, плели подхомутники для сбруи, вышивали и изготовляли кружева и другие украшения для праздничных нарядов и сами наряды.
К этому добавлялись ежедневные и особенно субботние уборки, когда в избах мыли полы и лавки, а стены, потолки и полати скребли ножами: «Дом вести - не крылом мести».
Крестьянки спали летом по три-четыре часа в сутки, изнемогая от перегрузок (надсады) и страдая от болезней. Яркие описания курных изб и антисанитарных условий в них можно найти в донесении московского уездного предводителя дворянства по вотчинам Шереметевых. Самой распространенной болезнью была лихорадка (горячка), обусловленная проживанием в курных избах, где вечером и ночью было жарко, а утром холодно.
Тяжесть труда земледельца заставляла российских крестьян жить неразделенными, многопоколенными семьями, которые постоянно регенерировались и были исключительно устойчивыми. В таких семьях «на подхвате» была не одна, а несколько женщин: мать, сестры, жены старших братьев, иногда - тетки и племянницы. Отношения нескольких «хозяек» под одной крышей не всегда бывали безоблачными; в повседневных дрязгах было немало «зависти, злословия, бранчливости и вражды», отчего, как полагали этнографы и историки XIX в., «разстраивались лучшие семейства и подавались случаи к разорительным разделам» (общего имущества). В действительности причинами семейных разделов могли быть не только эмоционально-психологические факторы, но и социальные (стремление избежать рекрутчины: жену с детьми без кормильца не оставляли, а из неразделенной семьи нескольких здоровых мужчин могли «забрить» в солдаты, невзирая на их «семьистость»; по указу 1744 г. в случае, если кормильца забирали из семьи в рекруты, жена его становилась «от помещика свободной», однако же дети оставались в крепостном состоянии). Были и материальные льготы (возможность повысить имущественный статус при отдельном проживании).
Семейные разделы стали распространенным явлением уже в XIX в., а в рассматриваемое нами время оставались еще достаточно редкими. Напротив, многопоколенные и братские семьи были весьма типичным явлением. От женщин в них ожидалось - несмотря ни на что - умение ладить друг с другом и совместно вести дом.
Большое, и даже более значительное, чем в повседневном быту привилегированных сословий, имели во многопоколенных крестьянских семьях бабушки, которым, кстати сказать, в те времена часто было едва за тридцать. Бабушки - если не были стары и хворы - «на равных» участвовали в домашних делах, которые в силу их трудоемкости представительницы разных поколений часто делали вместе: стряпали, мыли полы, бучили (мочили в щелоке, кипятили или парили в чугунах с золой) одежду. Менее трудоемкие обязанности строго распределялись между старшей женщиной-хозяйкой и ее дочерьми, невестками, снохами. Жили относительно дружно, если большак (глава семьи) и большуха (как правило, его жена; впрочем, большухой могла быть и вдовая мать большака) относились ко всем одинаково. Семейный совет состоял из взрослых мужчин, но большуха принимала в нем участие. Кроме того, она заправляла всем в доме, ходила на базар, выделяла продукты для повседневного и праздничного стола. Ей помогала старшая сноха или все снохи по очереди.
Самой незавидной была доля младших снох или невесток: «Работать - что заставят, а есть - что поставят». Невестки должны были следить за тем, чтобы в доме все время были вода и дрова; по субботам - носили воду и охапки дров для бани, топили особую печь, находясь в едком дыму, готовили веники. Младшая сноха или невестка помогала париться старшим женщинам - стегала их веником, обливала распаренных холодной водой, готовила и подавала после бани горячие травяные или смородинные отвары («чай») - «зарабатывала себе на хлеб».
Разведение огня, прогревание русской печи, ежедневная стряпня на всю семью требовали от хозяек ловкости, умения и физической силы. Ели в крестьянских семьях из одной большой посудины - чугунка или миски, которые ухватом ставились в печь и им же вынимались из нее: юной и слабой здоровьем невестке с таким делом было непросто управиться.
Старшие женщины в семье придирчиво проверяли соблюдение молодухами традиционных способов выпечки и варки. Всякие новшества встречались враждебно или отвергались. Но и молодухи не всегда с покорностью сносили излишние притязания со стороны родственников мужа. Они отстаивали свои права на сносную жизнь: жаловались, убегали из дому, прибегали к «колдовству».
В осенне-зимний период все женщины в крестьянском доме пряли и ткали на нужды семьи. Когда темнело, усаживались вокруг у огня, продолжая разговаривать и работать («сумерешничали»). И если другие домашние работы падали в основном на замужних женщин, то прядение, шитье, починка и штопка одежды традиционно считались занятиями девичьими. Подчас матери не выпускали дочерей из дому на посиделки без «работы», заставляя брать с собой вязание, пряжу или нитки для размотки.
Несмотря на всю тяжесть повседневной жизни крестьянок, в ней находилось место не только будням, но и праздникам - календарным, трудовым, храмовым, семейным.
Крестьянские девушки, да и молодые замужние женщины нередко участвовали в вечерних гуляньях, посиделках, хороводах и подвижных играх, где ценилась быстрота реакции. «Считалось большим срамом», если участница долго водила в игре, где надо было обогнать соперницу. Поздним вечером или в ненастье подружки-крестьянки (отдельно - замужние, отдельно - «невестящиеся») собирались у кого-нибудь дома, чередуя работу с развлечениями.
В деревенской среде больше, чем в какой-либо другой, соблюдались обычаи, выработанные поколениями. Русские крестьянки XVIII - начала XIX в. оставались их главными хранительницами. Новшества в образе жизни и этических нормах, затронувшие привилегированные слои населения, особенно в городах, оказали очень слабое влияние на повседневный быт представительниц большей части населения Российской империи.
Код для вставки на сайт или в блог.
Чё-то жираф Мариус вспомнился сегодня:(
Бросание лисицы
Бросание лисицы было распространённым состязательным развлечением (кровавой забавой) в некоторых частях Европы в XVII и XVIII веках и заключалось в подбрасывании живых лисиц и прочих животных как можно выше в небо. Бросание обычно происходило в лесу или во внутреннем дворе замка или дворца, на круглой площадке, ограждённой натянутым холстом.
Два человека становились на расстоянии шести-семи метров друг от друга, держась за концы пращи, которая раскладывалась между ними на земле. Затем на арену выпускался зверь. Когда он пробегал между игроками, те изо всех сил дёргали за концы пращи, подкидывая животное в воздух. Победа в состязании присуждалась за самый высокий бросок. Высота бросков опытных игроков могла достигать семи метров и более. Случалось, что параллельно раскладывали сразу несколько пращ, чтобы в бросании одного животного могло поучаствовать подряд несколько команд.
Для бросаемого животного исход, как правило, был трагичен. В 1648 году в Дрездене на устроенном курфюрстом Саксонии Августом Сильным состязании было брошено и погибло 647 лисиц, 533 зайца, 34 барсука и 21 лесная кошка. Август лично принял участие в состязании. По рассказам, демонстрируя свою силу, он удерживал свой конец пращи одним пальцем, тогда как с другой стороны её держали двое самых сильных слуг.
Травля крыс
Травля крыс была особенно популярна в Великобритании и исчезла только в начале 20-го века. Мода на эту забаву появилась благодаря закону Парламента 1835 года, который ввел запрет на травлю медведей, быков и других крупных животных.
Травля проходила на арене, огороженной барьером. Вокруг амфитеатром размещались зрительские места, на арену запускали сначала по пять крыс на каждую собаку-участницу.
Бультерьер Джако поставил несколько рекордов - 100 крыс за 5 минут 28 секунд, 1000 крыс - меньше чем за 100 минут.
Последняя публичная травля состоялась в 1912 году. Исчезновению кровавой забавы во многом способствовала любовь королевы Виктории к животным и изменение отношения к собакам на более гуманное.
Закидывание петуха
«Первая ступень жестокости», гравюра Уильяма Хогарта (1751)
Забава состояла в том, что публика кидала палки в посаженного в горшок петуха до тех пор, пока птица не испускала дух. Обычно это действо происходило в Жирный вторник (время карнавала). В некоторых случаях птицу привязывали к бревну, либо бросающим палки завязывали глаза. В Суссексе птицу привязывали к колышку леской длиной в пять-шесть футов, так что она могла клюнуть нерасторопного забияку.
В отличие от петушиных боёв, кидание в петуха было распространено среди низших классов. Когда в 1660 г. власти Бристоля попытались запретить это развлечение, в городе взбунтовались подмастерья. Некоторые острословы писали, что петух в этой забаве символизирует старинного недруга англичан - Францию (петух является одним из национальных символов Франции).
В эпоху Просвещения это занятие высмеивалось в прессе как пережиток средневекового варварства и, как следствие, постепенно сошло на нет.
Растягивание гуся
Кровавый спорт, имевший распространение в Нидерландах, Бельгии, некоторых областях Германии, Великобритании и Северной Америке в период с XVII до начала XX века.
Смысл этой забавы заключался в следующем: живого гуся с хорошо смазанной жиром головой привязывали за ноги к горизонтальной жерди, располагавшейся на достаточно большой высоте и прикреплённой к двум вертикальным жердям, образовывавшим конструкцию наподобие ворот. Человек должен был проехать на лошади на полном скаку через эти «ворота» и суметь схватить гуся за голову, тем самым оторвав её. Сделать это было достаточно сложно ввиду смазки на голове гуся и трепыханий птицы; иногда в состязаниях вводились дополнительные элементы сложности - например, около «ворот» иногда ставили человека с хлыстом, который его ударами должен был пугать подъезжающую лошадь. Призом за победу в состязании служил обычно сам гусь, иногда - небольшие денежные суммы, собранные со зрителей, или алкогольные напитки.
Забава «Растягивание гуся» в наши дни, Бельгия. Видео
Императрицы и королевы, фаворитки и первые красавицы, знатные дамы и авантюристки века XVIII, чьи имена упоминаются в учебниках истории и на страницах романов. Екатерина II, Анна Иоанновна, княгиня Дашкова, маркиза де Помпадур, леди Гамильтон, Мария-Антуанетта – одни из знаменитых имена тех лет.
Но были и другие, оставившие свой след в истории и культуре, чьи имена, увы, ныне обойдены вниманием. Их судьбы удивительным образом переплетались с правящими династиями, великими поэтами и композиторами, учёными, философами и путешественниками. Они покровительствовали, вдохновляли и любили. Кто они, известные в веке 18-м и забытые в веке нынешнем?
Герцогиня де Полиньяк, Виже-Лебрен
Урождённая Иоланда Мартин Габриэль де Поластрон, в замужестве де Полиньяк, рождённая в Париже 8 сентября 1749, фаворитка королевы Франции Марии-Антуанетты.
Рано осиротевшую Иоланду сперва отдали на обучение в монастырь, а в 17 лет выдали замуж за капитана Королевской гвардии Жюля де Полиньяка. Фавориткой королевы она стала благодаря сестре мужа, представившей её ко двору. Марию-Антуанетту пленил её добрый нрав и обходительность, хотя были у маленькой По и другие качества – лень и расточительность. Именно её считали причиной большинства эксцентричных увлечений королевы, экстравагантных поступков и растрат.
Дружба с королевой превратилась в золотой дождь, беспрерывно льющийся на фаворитку и всю её семью – подарки, доходные места, хорошие жалованья, приданое дочери. Всё это вызывало зависть, слухи, сплетни и… памфлеты! Но дружба королевы и Жюли только росла – апартаменты в 15 комнат, домик в королевской деревне Трианон, место гувернантки королевских детей (у герцогини своих было четверо!).
Разлучила подруг Французская революция, когда королева оказалась в заключении, а для герцогини началась кочевая жизнь до самой смерти, после полугода печали и слез от известия о смерти Марии-Антуанетты.
Но, почему мы должны помнить имя герцогини де Полиньяк? Мадам была одной из косвенных причин Революции – ведь это именно она убедила королеву поставить на сцене «Женитьбу Фигаро», пьесу Бомарше, которую запретил сам король! И видимо не зря, ведь эту пьесу впоследствии считали одним из толчков для Французской революции. Всего один поступок – малая песчинка, но ….
Мэри Уортли Монтегю
Мэри Пьерпонт родилась в Лондоне 15 мая 1689 года в семье Пятого графа Кингстона-на-Халле. Помимо земель и поместий семья обладала одной из лучших библиотек в Англии, ставшей любовью и прибежищем Мэри. По крайней мере до бегства из дома с Эдвардом Монтегю, которого отец Мэри не желал видеть своим зятем и наследником.
Можно сказать, что именно с этого побега и началась для Мэри Уортли Монтегю карьера путешественницы, писательницы и жены посла Британии в Османской империи. Помимо ценных «Писем из турецкого посольства», первого произведения европейской светской дамы о мусульманском Востоке, она привезла и другой бесценный дар – описание вариоляции, принятой в Османской империи прививки оспы. Вопреки сопротивлению британских медиков королевская чета привила оспу своим детям. Метод, привезённый Мэри Монтегю, оставался единственным средством против оспы до изобретения Эдвардом Дженнером более безопасной вакцинации через коровью оспу. Всего одно путешествие, одна книга, но ….
Габриэль Эмили Ле Тоннелье де Бретеиль, маркиза Дю Шатле
Габриель Жмили родилась в Париже 17 декабря 1706 года в семье Луи Николя Ле Тоннелье, барона Бреете. В доме отца Габриель, главным занятием которого была подготовка иностранных послов для приёма у короля Людовика XIV, собирались самые просвещённые люди того времени. Среди его гостей были и Фонтенель, и Жан Батист Руссо. Надо ли говорить, что его дочь получила превосходное образование? Кроме того она знала английский и итальянский языки, превосходно играла, пела и танцевала. Достаточно для успеха в обществе. В 19 лет Эмили вышла замуж за маркиза Флорена Клода дю Шателле, губернатора Семюр-ан-Оксуа и родила троих детей. Обычная женская «карьера» тех лет.
Но… круг интересов Габриель Эмили расширился после близких отношений с астрономом Пьером де Мопертюи и математиком Алексисом Клеро. В ней родилась любовь… к математике и физике!
В 1733 году состоялось её знакомство с Вольтером, и любовь к науке привела к долгой связи двух учёных. Именно она предоставила убежище Вольтеру после приказа короля об его аресте за создание «Орлеанской девственницы» в замке Сире-сюр-Блаз в Шампани. Вольтер перестроил замок по-своему, и в нём появилась лаборатория и библиотека. Сюда приезжали литераторы, естествоиспытатели, математики. Здесь вместе он написал «Элементы философии Ньютона» не без помощи Эмили, а она начала перевод «Математических начал натуральной философии» Ньютона, ставший делом всей её жизни.
Независимо от Вольтера и анонимно она участвовала вместе с ним в конкурсе Французской Академии на лучшую работу о природе огня. Премия досталась Леонарду Эйлеру, но её работа была издана за счёт академии! Её – женщины, матери семейства, жившей в 18 веке! Кстати, именно поэтому она стала академиком Болонской академии наук, ведь Парижская Академия не признавала женщин принципиально!
Один конкурс, один перевод, одна жизнь…
Восемнадцатый век часто называют Эпохой Просвещения, веком развития литературы, искусства, философии, естественных наук. Не женщины ли тому виной? Так или иначе, но без них не обошлось. Может быть вы расскажете и о других?